«Я не русский, я — москвич!»: Как столичная идентичность отделяет Москву от остальной России

Эта фраза прозвучала как ответ российского туриста, который хотел арендовать виллу в Таиланде, на скепсис итальянского хозяина. Арендодатель сомневался в его платёжеспособности и серьёзности, уже насмотревшись на непредсказуемость, которую часто приносят российские реалии, помноженные на знаменитую «загадочную русскую душу». Он ворчал: «Ходят тут разные, смотрят, но ничего не арендуют».

Скепсис арендодателя

Владельцу, говорящему импульсивно, но вполне резонно, казалось очевидным: в России кризис, поэтому её жители обычно ищут только самые бюджетные варианты, часто с прицелом на последующую пересдачу или другие полумеры.

Фраза, которая поразила

Ответ парня итальянец, вероятно, не понял, но меня эта реплика поразила своей точностью, глубиной и, что важнее, абсолютной естественностью. Молодой человек произнёс её искренне, без тени шутки или иронии, просто как веский аргумент в свою пользу. Причём внешность у него была вполне славянская, он явно не принадлежал к так называемым «титульным», коренным москвичам.

Москва — это отдельная вселенная

Эта ситуация — идеальная иллюстрация тезиса: Москва — это не Россия. Пока сибиряк, который здесь, в Таиланде, с трудом наскрёб денег на отпуск, ищет лоукост-авиабилеты и самое дешёвое жильё, житель столичной метрополии продолжает жить в своей привычной реальности. Он мыслит категориями долларов, где плюс-минус пара сотен не играет роли, и зачастую смотрит на провинциалов свысока.

Другая финансовая планка

Когда я читаю статьи, где москвичи жалуются, что 200–300 тысяч рублей в месяц на семью — это очень мало, что это «нищета стучится в дверь», я понимаю, что они не врут. Я сам какое-то время жил в Москве, вращался в этой среде с подобным уровнем доходов и трат, но в итоге не прижился там.

Вывод напрашивается сам собой: в стране может бушевать кризис..., а в Москве..., в Москве, как всегда, пятница! Разрыв в восприятии жизни, возможностей и финансов между столицей и регионами становится всё более явным и иногда формулируется в столь ёмкие и гордые фразы.