Представьте себе мир, где Италия лишилась бы своего знаменитого сапога, а портовые города Генуя и Неаполь оказались бы вдали от берега. Остров Лесбос стал бы частью материка. В первой половине XX века, в период между двумя мировыми войнами, многие мыслители искали альтернативные пути переустройства планеты, стремясь избежать новых кровопролитий и предлагая грандиозные инженерные решения вместо оружия.
Атлантропа — это масштабный, почти фантастический проект немецкого архитектора и визионера Хермана Зёргеля. Его реализация потребовала бы полного пересмотра школьных учебников географии. Суть замысла заключалась в том, чтобы частично осушить Средиземное море, создав сухопутный мост между Европой и Африкой. Освободившиеся обширные территории планировалось застроить новыми городами, а в сердце Сахары — создать искусственное море.
Человечество никогда прежде не бралось за сооружения подобного размаха. Ключевым элементом должна была стать гигантская дамба в Гибралтарском проливе длиной 35 километров и высотой с небоскрёб — около 300 метров. Она отрезала бы Средиземное море от Атлантического океана. В результате уровень воды в Средиземноморье упал бы на 100–200 метров, обнажив новую сушу площадью в несколько современных европейских государств.
Истоки идеи: прошлое, вдохновившее будущее
Современные учёные подтверждают, что Средиземное море в его нынешнем виде — не вечная данность. Существовали эпохи, когда его ложе было почти сухим. С этими геологическими трансформациями связывают даже легенды об Атлантиде. Исследования морского дна уже открыли миру затопленные древние поселения, намекая на существование архипелагов, канувших в лету.
Мало кто знает, что именно эти научные гипотезы о прошлом Средиземноморья легли в основу смелой идеи Зёргеля. В каком-то смысле он мечтал не столько создать нечто новое, сколько вернуть утраченный древний ландшафт. Ещё реже вспоминают, что ключевым источником вдохновения для него стала не фантастика, а историко-научный труд Герберта Уэллса «Очерки истории».
В этой книге знаменитый писатель описывал катастрофическое событие далёкого прошлого — прорыв вод Атлантики в обширную Средиземноморскую долину. Сегодня словосочетание «Средиземноморская долина» звучит непривычно, заставляя взглянуть на регион по-новому. Уэллс писал, что в конце последнего ледникового периода здесь существовала система внутренних морей, питаемых реками, окружённая плодородными землями, где зарождались первые человеческие сообщества.
Писатель считал эту теорию легко доказуемой. Он указывал, что Средиземное море теряет больше воды через испарение, чем получает от впадающих рек. Современный уровень поддерживается исключительно притоком из Атлантики через Гибралтар и из Чёрного моря через Босфор. Именно это научное наблюдение Уэллса и зажгло в Зёргеле идею «возвращения» к тому древнему состоянию, перекрыв оба пролива.
Грандиозный замысел и его энергия
Зёргель мыслил не в категориях современной «зелёной» урбанистики. Сегодня критики уверены, что последствия его проекта были бы экологической катастрофой, приведшей к опустыниванию. Однако начало XX века было эпохой безудержной веры в технический прогресс, когда о долгосрочном воздействии на природу задумывались редко.
Сердцем Атлантропы должна была стать Гибралтарская ГЭС мощностью 50 гигаватт. Аналогичные гидроэлектростанции планировалось построить на дамбе в Дарданеллах и на перемычке между Сицилией и Африкой. Суммарная мощность всего энергетического комплекса достигала 110 гигаватт — этого с лихвой хватило бы для электроснабжения всей Европы и Африки.
Для Африки проект сулил не меньше изменений. Планировалось создать каналы, по которым опреснённая вода устремилась бы в Сахару. Затопив обширный бассейн реки Конго, человечество получило бы новое Конголезское море площадью около 900 тысяч квадратных километров.
Идея вызвала огромный резонанс в научных и архитектурных кругах. Однако ни одно государство не могло осуществить её в одиночку — проект изначально требовал беспрецедентного европейского единства. Сам Зёргель видел в Атлантропе путь к новому миропорядку, миру «трёх А»: Америки, Азии и объединённой Атлантропы.
Политический контекст и непреодолимые препятствия
Проект возник в период глубокого экономического кризиса в Европе после Первой мировой войны. Атлантропа казалась панацеей: она обеспечила бы работой миллионы людей на десятилетия вперёд — на строительстве дамб, городов, в производстве материалов. Но лишь при условии политической консолидации континента.
При всей грандиозности географических планов, Зёргель слабо представлял практическую сторону их реализации. Как доставить и разместить армии рабочих? Что делать с населением территорий в Африке, подлежащих затоплению? По некоторым свидетельствам, судьба африканцев его мало заботила — проект во многом был ориентирован на удовлетворение европейских амбиций.
Он был человеком своей эпохи со всеми её противоречиями. В Германии к власти пришли нацисты, разделявшие идеи расового превосходства. Зёргель надеялся заручиться поддержкой Гитлера, но фюрер видел иной путь для Европы. Кроме того, личная жизнь архитектора — его жена была еврейского происхождения, от которой он не отрёкся, — сделала его persona non grata для режима.
После Второй мировой войны, когда Европа вновь лежала в руинах, об утопии Зёргеля ненадолго вспомнили. Он сам активно продвигал свою идею. Однако время Атлантропы безвозвратно ушло: мир сделал ставку на атомную энергетику, а желания снова перекраивать карту планеты после ужасов войны уже ни у кого не оставалось. Грандиозный проект так и остался памятником смелой, но неосуществимой мечте о переделке Земли силой человеческого разума.
Если материал вас заинтересовал, ставьте лайк или подписывайтесь в раздел — это позволит алгоритму «сайта» показывать вам чаще наши публикации и публикации каналов, которые пишут на те же темы!