Этой зимой, во время рабочей поездки по Москве, мое внимание привлекла стройплощадка за высоким бетонным забором. Я увидел, как демонтируют старый заводской цех, и любопытство взяло верх. Подойдя ближе и заглянув через ограждение, я понял, что не могу просто уйти — нужно было увидеть все своими глазами.
За забором открывалась картина запустения: полуразрушенные корпуса, следы костра на снегу, где, судя по всему, обжигали медь. Работы шли неспешно, и это дало мне шанс. Решение пришло мгновенно: я перебрался через забор, чтобы исследовать то, что осталось от советского промышленного гиганта.
История места
Позже, уже из интернета, я узнал подлинное значение этого места. Оказалось, что здесь когда-то работал стратегически важный оборонный завод. Он занимался серийным производством сложнейших радиолокационных систем управления для корабельной артиллерии. Предприятие не только выпускало эту технику, но и отвечало за ее установку на строящиеся корабли, а также гарантийное обслуживание. Осознание масштаба происходившего здесь в прошлом делало нынешние руины еще более пронзительными.
Попав на территорию, я первым делом направился в административно-бытовой корпус. Контраст поражал: величественная лестница, отделанная чем-то вроде мрамора, соседствовала с осыпающейся штукатуркой и следами давно забытого ремонта. Это было первое столкновение с призраком былого величия.
Цеха и производства
Пустые глазницы окон смотрели на меня с немым укором. Когда-то за этими стенами кипела жизнь мощнейшего производства. Здесь размещались сборочно-монтажные и регулировочные цеха, механообрабатывающие и штамповочные участки, отделения по переработке пластмасс и термической обработке. Существовал даже специальный цех гальванических и лакокрасочных покрытий, оснащенный уникальной линией для серебрения волноводных узлов — технология, требовавшая высочайшей точности и чистоты.
Лица прошлого
Самые сильные эмоции вызвали не разрушенные стены, а случайно найденные фотографии. С пожелтевших карточек на меня смотрели лица бывших сотрудников — инженеров, техников, рабочих. Их сосредоточенные и уверенные взгляды, запечатленные в момент трудовых буден, сегодня казались почти невыносимыми. Я ловил себя на мысли: где они теперь? Как сложились судьбы этих, без сомнения, талантливых и преданных своему делу людей? Их коллективный портрет стал для меня главным памятником заводу.
Поскольку завод работал на флот, тема моря и кораблей пронизывала все пространство. Стены многих кабинетов украшали рисунки и картины на морскую тематику — парусники, маяки, морские пейзажи. Эти трогательные детали, созданные, вероятно, руками самих работников, добавляли уюта и человеческого тепла даже в нынешнем хаосе.
Черно-белые фотографии были разбросаны повсюду. На них — завод в период расцвета: ухоженные цеха, люди за работой, парадные мероприятия. Каждый снимок был окном в ушедшую эпоху. Собирая их, я чувствовал ответственность: если не забрать эти свидетельства, они навсегда исчезнут под обломками, которые вскоре сравняют с землей строительные машины.
Двигаясь дальше, в сторону производственных корпусов, я проходил через переходы, украшенные уже классическими русскими пейзажами в рамках. Эти картины, висящие криво на облупленных стенах, казались последними хранителями памяти о порядке и культуре быта.
Апокалипсис в цехах
То, что открылось в производственных помещениях, не поддавалось описанию. Картина тотального уничтожения напоминала последствия катаклизма. От некогда слаженного и мощного производственного организма остались лишь голые, изуродованные стены, груды битого бетона и искореженного металла. И только те самые картины на стенах, непонятным чудом уцелевшие, продолжали висеть, будто наблюдая за агонией.
Остатки станков и оборудования были беспорядочно сброшены в кучу, явно готовясь к отправке на металлолом. Вид этих исковерканных механизмов, когда-то бывших гордостью советского ВПК, вызывал щемящее чувство.
Последнее пристанище
Обшарив все уголки, я нашел лишь одно помещение, которое время и вандалы пощадили чуть больше. На металлических стеллажах, как в музее, аккуратно, в бумажной обертке, лежали плафоны от советских люстр. Эта нелепая и трогательная находка — тщательно упакованные, но никому не нужные теперь стеклянные колпаки — стала для меня символом всего увиденного: бережное отношение к деталям, оставшееся не у дел, и полная опустошенность.
С тяжелым сердцем и целой папкой подобранных фотографий я покидал территорию. Перебравшись обратно через забор, я окунулся в ритм современного города. Люди спешили по своим делам, совершенно не замечая, какая тихая драма истории разыгрывается за старым бетонным ограждением, всего в нескольких метрах от их повседневных маршрутов.
Фотоматериал Александра Сашенкова специально для сайта ComDig | Индустриальный туризм!
Дорогой читатель! Подписывайся на наш сайт и следи за новостями.