Наверное, многие видели пронзительную фотосерию Евгении Арбугаевой, сделанную в поселке Ходовариха. В интернете эти кадры иногда ошибочно называют снимками с Северного полюса. Главный герой фотографий — Вячеслав Короткий, которого окрестили «самым одиноким человеком на Земле», якобы живущим в полном одиночестве на метеостанции.
На самом деле, это место находится гораздо южнее — на Тиманском побережье Баренцева моря, недалеко от Нарьян-Мара. И, конечно, на метеостанциях никогда не работают в одиночку. Штат всегда включает несколько человек, как минимум двоих, ведь один физически не может вести непрерывные наблюдения без сна и отдыха.
История маяка и его печальное состояние
Но я хотела рассказать о другом — о старом маяке. Его открыли в июле 1934 года, и он долгие годы верно служил мореплавателям. Однако в 1996 году маяк, как и соседняя военная база, был закрыт и заброшен, хотя формально оставался на балансе Гидрографической службы Северного флота. Время не пощадило сооружение: три из восьми опор лишились опоры и повисли в воздухе, из-за чего вся конструкция опасно накренилась. Подниматься на него стало рискованно.
Бывший начальник метеостанции Вячеслав Короткий не раз предупреждал, что маяк обречен, если срочно не заняться его реставрацией. Жалко было смотреть, как гибнет красивое историческое сооружение. Но почему-то восстановлением занялись не профильные специалисты, а волонтеры, нанятые туристической компанией «MyArctic». До сих пор неясно, на каком основании они вообще взялись за эти работы.
Вмешательство волонтеров и катастрофа
На своем сайте фирма заявляла, что волонтерская программа включает очистку территории от следов прошлой человеческой деятельности, восстановление маяка и другой инфраструктуры, а также создание музея «Ходовариха». Видимо, здесь планировали организовать туристический объект. Но планы рухнули вместе с маяком. Уж очистили — так очистили!
В конце сентября маяк таинственным образом загорелся. Волонтеры, даже с помощью работников полярной станции, не смогли справиться с огнем. Сооружение рухнуло и сгорело дотла. Сейчас Гидрографическая служба Северного флота и МЧС проводят расследование.
Общественное мнение единодушно винит в трагедии волонтеров, занимавшихся очисткой полуострова Русский Заворот. И хотя с момента пожара прошло уже почти три месяца, никакой информации, опровергающей эту версию, так и не появилось.
Философия невмешательства: почему лучше оставить все как есть
Возникает резонный вопрос: зачем вообще нужно было лезть с этой псевдореставрацией в Арктику? Ладно, если бы этим занялось государство, да еще и с привлечением грамотных специалистов, которые сохранили бы исторический облик здания. Хотя и государственные подрядчики порой творят чудеса, превращая атмосферные руины в уродливые новоделы, обшитые сайдингом. Но когда за дело берутся волонтеры без какого-либо опыта подобных работ — это уже полная загадка.
И вот еще одна мысль, которая может показаться необычной: почему бы просто не позволить этим старым свидетельствам советского освоения Арктики тихо и достойно разрушаться естественным путем? К чему это псевдо-восстановление, которое в итоге привело к полному и безвозвратному уничтожению исторического объекта?
Пусть эти заброшенные постройки стоят как есть, в своем естественном, пусть и разрушающемся, виде. Пусть стареют и ветшают. Это естественный ход вещей. Не нужно их трогать — ни уничтожать, ни «реставрировать». Они имеют право на тихую старость, а мы — право наблюдать за ними в том виде, в каком они были оставлены, без неумелых вмешательств.
Представьте: в тундре стоит древний языческий идол. Путник, случайно наткнувшийся на него, увидит святилище в его первозданном виде и испытает благоговейный трепет от встречи с ускользающей древностью.
Но если вдруг какой-нибудь «доброхот» решит его «сохранить»: прибьет дощечки, стянет проволокой, покроет рога жертвенных оленей лаком... Звучит абсурдно, не правда ли?
А ведь именно так все и происходит в реальности. Например, на Вайгаче Семиликого идола именно так и «отреставрировали» — накрутили на него досок шурупами. Потом местному жителю-ненцу пришлось снимать все это, чтобы спасти идола от разрушения, которое началось именно после «восстановления», хотя до этого он спокойно простоял почти сто лет.
Так может, лучше не лезть в эти древности? Пусть они разрушаются естественно — этот процесс небыстрый, если в него не вмешиваться. И еще многие люди смогут увидеть эти объекты и полюбоваться ими в их подлинном, нетронутом виде.
