Практически у каждого народа есть свои прозвища — это касается и русских, и белорусов, и украинцев, и американцев, и немцев. Внутри самой России тоже существовала традиция давать прозвища представителям разных национальностей. Однако в старину даже жители соседних городов и деревень нередко получали от соседей какое-нибудь меткое прозвание.
Далеко не всегда такие прозвища были обидными или высмеивали какие-то недостатки — вроде глупости, жадности или лени, — но часто именно так и случалось. Например, каргополов называли «шипунами» из-за особенностей их произношения, а жителей Няндомы — «мамонами», что означало «брюхо» или «обжора».
Свой и чужой мир
Вся эта традиция тесно связана с представлением о «своём» и «чужом» мире. Соседи воспринимались как чужаки, вызывающие недоверие и даже опасение. Например, в уездах рядом с Пинегой пинежан считали колдунами и называли «икотниками» — то есть теми, кто насылает болезнь икоту, или кликушество.
Жителей села Долгощелье в Мезенском районе прозвали «турками». Это прозвище довольно часто встречается на Северо-Западе России и обычно означает что-то инородное, неправильное, некультурное. Позднее люди даже придумали байку, чтобы объяснить его происхождение:
В Долгощелье ехал архиерей. Народ встречал его на берегу, а один мужик на лодке поплыл навстречу. Лодка перевернулась, и мужик стал тонуть. Толпа это увидела, и одна половина кричит: «Да здравствует!», а другая: «Спасай, тонет!» Архиерей послушал и сказал: «Ну, и турки!»
Жителей деревни Сояны в том же Мезенском районе звали «чухарями» (то есть глухарями).
Толоконники, трескоеды и бессчётные
Жителей Каргополя и Вологды прозвали «толоконниками». На Русском Севере даже ходил анекдот, будто они «варят кашу (толокно) в проруби».
Жителей Архангельска называли «трескоедами». Интересно, что они на это прозвище не обижались — и до сих пор с гордостью называют себя так. А поморов в целом дразнили «кишкобродами», «трескоедами» или «наважьими головами».
Жителей деревни Кузаранды прозвали «девятыми людьми». Есть версия, что это от выражения «девятая кость от задницы» или «девятая вода на киселе», что означает дальнюю родню. То есть прозвище могло подчёркивать их удалённость от других поселений.
Жителей деревни Хаврогоры называли «бессчётными». Про них тоже ходил анекдот:
«Бурею опрокинуло карбас, на котором жители деревни Хаврогоры переправлялись через Двину. Когда уцелевшие стали их искать, то хотя плыло сорок человек, из реки вытащили уже пятьдесят утопленников, но они утверждали, что ещё не всех досчитались».
В анекдотах упоминается, что прозвище «бессчётные» им дали жители соседней деревни Пингиша. Между этими двумя поселениями существовала конкуренция: в Пингише была плохая земля, урожаи низкие, и кроме репы почти ничего не росло, а в Хаврогорах — хорошая, и урожаи были высокими.
Анекдоты и передразнивания
Бывало, что одних прозвищ было мало — и соседи сочиняли про друг друга обидные анекдоты. Например, зыряне дразнили жителей Усть-Цильмы:
— Парфентей-е-й, а Парфент-е-й!
— Чего-о?
— Куда пое-х-ал?
— В Пинег-у.
— Пошто-ле-е?
— На база-а-р.
— Купи мне икон-у.
— Какую-ю?
— А Миколу-у.
Так они передразнивали и их набожность, и особенности речи — тянутые гласные звуки.
Сами устьцилёмы, в свою очередь, смеялись над пустозерцами. Высмеивались их «хитрость» и «жадность». Соперничество между Усть-Цильмой и Пустозерском, вероятно, было связано с рыбными и звериными угодьями.
В общем, прозвищ и анекдотов было море. Жителя каждой деревни как-нибудь да называли. Интересно, сейчас эта традиция полностью сошла на нет, или где-то эти прозвища ещё сохранились?