Часто, общаясь с туристками из Европы, я замечаю одну общую черту. Как-то раз я возил по острову Самуи двух подруг из Швейцарии, и одна из них, немного захмелев, откровенничала. Она призналась, что многие её соотечественницы приезжают в Азию не просто за экзотикой, а чтобы наконец-то расслабиться и сбросить маску.
Бремя постоянной силы
За вечерним коктейлем на пляже, глядя на закат, она почти плакала. Её утомило постоянное следование тренду, необходимость всегда демонстрировать независимость и силу. Оказалось, что в её кругу любое проявление так называемой «женской слабости» — желание получить помощь, финансовую поддержку, простой букет цветов или право на каприз — считается чуть ли не непристойным. И осуждают это не только другие женщины, но и мужчины, которые уже отвыкли от таких проявлений заботы.
Рационализм вместо романтики
Из многочисленных разговоров и опросов складывается картина: европейские мужчины искренне не понимают, зачем им финансово обеспечивать женщину. Один немец в отеле прямо заявил мне: «А за что платить? За секс? Это же взаимное удовольствие. Вот если она родит детей — тогда да, это полезная функция». Этот сугубо рациональный, почти коммерческий подход стал повсеместным. Они с недоумением и даже ужасом воспринимают запросы, например, русских женщин, которые в идеале видят мужчину-добытчика, готового взять на себя содержание семьи.
Феминизм как удобный инструмент?
У меня сложилось личное мнение, что современный западный феминизм во многом стал изобретением не самых щедрых мужчин. Под модный тренд на равноправие удобно минимизировать расходы на ухаживания и традиционные проявления заботы. Конечно, и позиция иждивенчества, стремления к «халяве», которую иногда можно встретить, тоже далека от идеала.
В поисках золотой середины
Та самая швейцарская девушка, с которой всё началось, оказалась умницей. Она ратует за золотую середину — баланс между заботой и самостоятельностью, который, по её ощущениям, утерян и в Европе, и в России. Азиатская модель отношений для неё — сложный и загадочный калейдоскоп, в котором непросто разобраться. Но именно там, вдали от дома, она и её подруги надеются найти ту самую свободу — не от мужчин, а от навязанной роли вечно сильной и независимой женщины.