Вепсы — это финно-угорский народ, который с древних времён населяет земли современной Карелии, Вологодской и Ленинградской областей.
Мне довелось пожить и в Ленинградской области, и в Карелии, а сейчас я обосновалась в Вологодской, поэтому среди моих знакомых есть немало вепсов. Со стороны их уже почти не отличить от русских, хотя в деревнях, особенно среди старшего поколения, многие обычаи до сих пор чтят и соблюдают.
Ещё один интересный момент: почему-то бытует мнение, что среди вепсов и сегодня много ведьм. Даже сейчас в местных группах в соцсетях можно встретить объявления о поиске «бабки», которая умеет что-нибудь заговорить.
Я сама слышала от знакомой историю о том, как бабушка её мужа-вепса заговорила их малыша от какой-то хвори. Другие знакомые рассказывали байки о том, что какая-то вепсская ведьма приворожила для сына женщину, в которую он был влюблён, — та даже вышла за него замуж, но счастливой семейной жизни не получилось. А недавно одна знакомая вепса, выпив, почему-то решила, что я умею лечить заговорами, и пришла ко мне, чтобы я пошептала над её больной рукой. Так что вера в колдовство и знахарство у вепсов действительно очень сильна.
Но сегодня я хочу рассказать не о современности и даже не о колдовстве, а о том, как в старину вепсы относились к девушкам, которые беременели вне брака. Речь идёт примерно о периоде до начала XX века. После революции моральные нормы стали сильно меняться, конечно, не мгновенно, но постепенно традиционные устои начали размываться.
Жизнь девушек-вепсок в прошлом
С семи и примерно до шестнадцати лет девочки помогали матери по хозяйству и учились всем необходимым навыкам. Чем ловчее и трудолюбивее была девушка, тем выше были её шансы удачно выйти замуж.
«При заключении браков редко имеется в виду взаимное влечение, чаще хозяйственные соображения. В невесте ценится ее трудоспособность, имущественный достаток...».
До замужества девушка жила в родительском доме, работала наравне со взрослыми и за это получала еду, одежду и всё необходимое. Параллельно она готовила себе приданое.
Если ей удавалось выйти замуж, она переезжала в дом мужа. Если же к 24–25 годам девушка так и не находила супруга, её считали старой девой.
Оставшись в родной семье, она продолжала трудиться и получать содержание из общего хозяйства. Если же она пыталась отделиться и вступала в тяжбу с братьями, суд обычно был не на её стороне, потому что «девушке отдельно жить не полагается».
Распутство и беременность вне брака
Однако был важный нюанс.
За распутное поведение братья могли выгнать сестру из дома. Но что именно считалось распутством?
Оказывается, потеря девственности до брака сама по себе не осуждалась и не мешала замужеству.
Более того, «Если у девушки были какие улики против соблазнителя, она возбуждала против него дело и выходила за него замуж». То есть «соблазнителя» можно было официально принудить к браку.
Получается, если девушка умудрялась не забеременеть, на её связи смотрели сквозь пальцы. А вот ребёнок — это уже явный признак греха, который не скрыть от соседей. Родственникам приходилось реагировать, потому что доказательство было налицо.
Беременная девушка становилась объектом всеобщего осуждения. Её шансы создать полную семью теперь сводились разве что к браку со вдовцом.
Мать-одиночка формально получала деньги на содержание ребёнка от отца, «но как получала – больше на словах, чем на деле». В общем, всё как сейчас — алиментов можно было и не дождаться.
Иногда беременную девушку изгоняли из семьи, и тогда её дети становились бобылями, живущими подаянием. Чтобы прокормить себя и ребёнка, молодая мать, почти не получая помощи от отца, нанималась в няньки, прислуги или уезжала на заработки в города — Петрозаводск, Лодейное Поле, Повенец, Петербург. Там она, как и другие девушки и подростки, могла зарабатывать всего 2–3 рубля в месяц.
Если же беременную не изгоняли из семьи, её дети становились равноправными членами семьи и общества, получая отчество «Богданович». При наследовании имущества они имели такие же права, как и законнорожденные дети.
Источник информации: АННА ВИКТОРОВНА БОЛЬШАКОВА. Старший преподаватель кафедры истории и гуманитарных наук факультета истории и социальных наук, Бокситогорский институт (филиал) Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина (Бокситогорск, Российская Федерация). Ученые записки Петрозаводского государственного университета. Сер.: Общественные и гуманитарные науки 2013. № 1 (130).