Когда я делюсь в интернете старыми фотографиями, иногда их воспринимают как пропаганду. И это понятно — советская пропаганда действительно была мощным инструментом, а её эстетика, особенно в плакатах, до сих пор вдохновляет дизайнеров. Отголоски соцреализма и прямые заимствования можно встретить и в современном визуальном языке.
Пропагандистский контент был повсюду: практически вся печатная продукция, от журналов «Огонёк» и «Работница» до «Юности», служила этой цели.
То же самое касалось и открыток.
Логика была проста: чтобы убедить людей в преимуществах социалистического строя, нужно было демонстрировать яркие, идеализированные кадры счастливых граждан. Фотографы официальных изданий были обязаны создавать именно такие изображения.
Поэтому большинство иллюстраций в журналах, на открытках и в прочей полиграфии были тщательно поставленными и, конечно, прошедшими строгую цензуру.
Личные архивы: снимки без прикрас
Однако у тех же фотокорреспондентов, помимо рабочих заданий, были и личные архивы. Там хранились кадры, сделанные для души, которые куда более правдиво отражали повседневность, безо всякой идеологической подоплёки. Мне, например, очень нравится это фото — в нём чувствуется сама жизнь, а не режиссура.
Ещё больше таких искренних, «живых» моментов можно найти в альбомах обычных советских фотолюбителей.
К сожалению, большинство этих сокровищ до сих пор пылятся на семейных полках, а не в сети. Но некоторые коллекции всё же становятся достоянием общественности. Яркий пример — архив Льва Гельдермана, который чудом нашли и восстановили после пожара.
Критерии отличия: постановка vs. реальность
Как же на глаз отличить пропагандистскую постановку от репортажного кадра? Вот несколько ключевых признаков.
Прежде всего, обратите внимание на цвет. Яркие, «открыточные» цветные снимки с идеальными позами и лучезарными лицами — с большой вероятностью постановочные. Их делали специально для печати, и они неизбежно проходили цензурный фильтр. Исключением могут быть лишь редкие, невероятно удачные репортажные кадры.
Причина проста: качественная цветная плёнка и хорошая аппаратура в СССР были дефицитом и роскошью. Даже учёные в экспедициях часто обходились бюджетной техникой и чёрно-белой плёнкой, поэтому их полевые фотографии обычно чёрно-белые и не самого высокого качества. Сравните — разница в атмосфере и техническом исполнении ощущается сразу.
Во-вторых, важную подсказку дают пометки. Учёные часто подписывали свои снимки: наклеивали их на паспарту и делали пояснительные записи прямо на нём.
А учреждения, в которых они работали, присваивали фотографиям уникальные инвентарные номера, которые ставились прямо на отпечаток. Вот пример.
Пусть на этом кадре девушка и позирует, но наличие музейного номера (МАЭ И 1228-249) говорит о том, что фотографию сделал исследователь по заданию музея.
И это меняет дело. Цель учёного — не создать красивую картинку для журнала, а документально зафиксировать реальность: детали одежды, орудия труда, типы жилищ, особенности быта.
Таким образом, если перед вами чёрно-белый снимок среднего или низкого качества, возможно, со скромной композицией, — он, скорее всего, репортажный и сделан «для себя». А если на нём ещё и есть музейный или архивный номер, то это почти наверняка работа учёного, а значит, перед вами — честное отражение эпохи.