Коми — народ финно-угорского происхождения, исторически известный также как зыряне. Их исконные земли — Республика Коми, но со временем они расселились по многим северным и сибирским регионам России, включая Свердловскую, Мурманскую, Омскую, Тюменскую области, а также Ненецкий, Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский автономные округа.
Коми-ижемцы — самая северная группа этого народа, изначально обосновавшаяся в низовьях Печоры.
Истоки и расселение
Между 1568 и 1585 годами на реке Ижме, притоке Печоры, была заложена Ижемская слобода. Долгое время она оставалась единственным поселением коми в этих краях. Лишь к концу XVIII века вокруг неё вырос целый ряд новых сёл: Мохча, Сизябск, Гам, Бакур, Мошьюга.
Жизнь в суровых условиях и активные контакты с соседями привели к формированию особого ижемского диалекта, впитавшего в себя немало слов из русского и ненецкого языков. Изменился и хозяйственный уклад, появились другие отличия от традиций южных сородичей.
К XVII–XVIII векам процесс становления коми-ижемцев как отдельной этнографической группы был в основном завершён.
Экспансия на север
В XIX веке ижемцы начали активно осваивать новые пространства. Они основали поселения по всей средней Печоре, заселили реку Усу, продвинулись в Большеземельскую и Канинскую тундры, добрались до Оби, а значительная их группа осела на Кольском полуострове.
Основой их жизни стало оленеводство, которое сочеталось с охотой, рыболовством и в некоторой степени огородничеством.
Конкурентное преимущество
Хозяйственные методы ижемцев оказались куда более эффективными, чем у коренных народов тундры — ненцев, саамов и хантов. Они целенаправленно наращивали поголовье оленей, и уже к 1830-м годам ненцы утратили своё доминирующее положение.
К 1840-м годам соотношение оленей, принадлежавших ненцам и коми, составляло примерно 1:4, и эта диспропорция сохранялась долгое время.
Факторы успеха
В чём же секрет конкурентоспособности коми-ижемцев? Во-первых, они не боялись перенимать лучшее у соседей. Весь оленеводческий комплекс, например, был заимствован у ненцев ещё в XVII веке.
Однако ижемцы пошли дальше: они ввели круглосуточную охрану стад с помощью собак и перешли к крупнотабунному товарному оленеводству в тундре.
Но главным их козырем стала коммерческая жилка. Они мастерски наладили сбыт оленьих шкур, мяса и другой продукции, торгуя по всему Русскому Северу и поставляя товары даже в Москву и Санкт-Петербург.
Почему же ненцы к концу XIX века оказались в проигрыше? Немалую роль здесь сыграло спаивание, а также неумение местного населения выстраивать торговые отношения и извлекать прибыль из своего традиционного хозяйства.
Судя по историческим фотографиям, коми-ижемцы в массе своей были и более грамотными.
Взгляд современников
Вытеснение ненцев (тогда их часто называли самоедами) коми было настолько очевидным, что его отмечали многие исследователи той эпохи.
Как писал в 1899 году К. Барсов в книге «Русская земля. Область крайнего севера» (упоминая зырян вообще, но в контексте этих мест речь, конечно, шла об ижемцах):
«Тяжелый грех лежит на русских и особенно зырянских промышленниках, ижемцах, которые бессовестно обирали невежественный народ... С бочкой спирта зырянин отправлялся в тундру, останавливался у становища и, захватив бутылку, входил в чум. После взаимных приветствий, он начинал угощать самоеда, его жену и детей, и у пьяного хозяина почти даром брал все, что нравилось: оленей, звериные шкуры, рыбу и др. Потом он ехал в другой чум, где повторялась та же история. Когда бочка пустела, зырянин прекращал грабеж и ехал домой, везя на нескольких санях меха и шкуры, ведя десятка два-три оленей. В настоящее время все самоеды ближайших становищ в кабале у зырян и русских купцов, состоя у них пастухами... Самоеды, живущие вдали от опасного соседства, сохранили самостоятельность, например, на полуострове Канин и остров Вайгач; последние, по словам г. Робуша, развитее своих других несчастных братьев, живут в достатке, многие даже умеют читать и писать по-русски. Если не произойдет улучшений в жизни самоедов, то им грозит полное вырождение, и от некогда сильного племени будущему поколению останется лишь одно воспоминание».
Схожие наблюдения оставил и В.И. Немирович-Данченко:
«Ограбленное, разоренное племя этих инородцев напрасно ищет выхода из кабалы, в какую оно попало. Способностей к самостоятельной борьбе с чуждыми и более мощными элементами у самоедов нет, власть в пустыне является бессильною и потому. мы до сих пор остаемся равнодушными зрителями истребления этого племени — истребления, подтверждающего великий закон борьбы за существование. Нашлись даже люди, проповедывающие необходимость предоставить самоедов в жертву зырянам, как племени, более сметливому и умному. Что это — жестокость, или крайняя глупость?»Историческая перспектива
Хочу сразу оговориться: моя цель — не обвинять какой-либо народ, а лишь констатировать исторические процессы. По сути, мы наблюдаем многовековой естественный отбор. Логично, что в конкурентной борьбе за ресурсы и территорию преимущество всегда получает народ, лучше приспособленный к текущим условиям. Ненцы в своё время вытеснили более древних обитателей тундры, а затем сами столкнулись с давлением со стороны коми. И кто знает, как сложится судьба арктических народов через сотни лет.
Однако, на мой взгляд, если бы не политика СССР, направленная на поддержку малых народов Севера, исход мог быть иным. Ненцы вполне могли исчезнуть к середине XX века, как о том предупреждали дореволюционные исследователи.
Поэтому те, кто утверждает, что советские интернаты, колхозы и прочие институты привели к вымиранию ненцев, на мой взгляд, не совсем правы. Напротив, именно СССР смягчил остроту конкуренции и создал условия, позволившие ненцам наравне с коми сохранить и развивать своё традиционное оленеводство.
