Тот день казался самым обычным весенним днём. Апрельское солнце уже пригревало по-настоящему, и город жил своей привычной жизнью. С утра 26 числа по Припяти поползли тревожные, но ещё смутные слухи о какой-то неполадке на Чернобыльской АЭС. Однако масштабы беды были скрыты, и большинство горожан, как вспоминают позже выжившие, спокойно отправились на работу, а дети — в школы. Внешне всё шло своим чередом, но это спокойствие было обманчивым. Уже к полудню над крышами домов загудели военные вертолёты, а по улицам, нарушая мирную картину, заспешили машины скорой помощи и проехали несколько бронетранспортёров.
Весна в Припяти
Поведение милиции тоже настораживало: некоторые сотрудники вместо привычной формы были облачены в странные защитные костюмы и респираторы. На вопросы встревоженных жителей они лишь отмалчивались, не давая никаких объяснений.
К вечеру уровень радиации в городе достиг чудовищных значений — до 100 миллирентген в час, что превышало допустимую норму в три тысячи раз. Но люди, не получая правдивой информации от властей, продолжали недооценивать опасность. Дети, как ни в чём не бывало, играли в уличном песке, а некоторые молодые люди даже отважились на купание в реке Припять, всего в километре от разрушенного реактора. Только к концу дня на предприятиях, в школах и детсадах начали раздавать таблетки йодистого калия — меру, призванную хоть как-то защитить щитовидную железу от радиоактивного йода, который в огромных количествах витал в воздухе вместе с другими элементами «радиоактивной таблицы Менделеева». Этот изотоп йода особенно опасен для детского организма, а период его полураспада составляет около девяти месяцев.
Дети Припяти недалеко от ЧАЭС
Иллюзия нормальности накануне исхода
Утром 27 апреля в центре города, как по какому-то зловещему недоразумению, развернули продуктовый базар. Мясо, молоко, сыр лежали на прилавках, активно впитывая невидимые глазу радионуклиды. Горожане, всё ещё не понимая происходящего, закупались к предстоящим майским праздникам.
Припятский магазин
Тем временем город постепенно изолировали от внешнего мира. С автостанции перестали отправляться автобусы, последний рейсовый ушёл в 5:20 утра. Частным автомобилям также запретили выезд. Была отключена и телефонная связь — власти, опасаясь паники, решили полностью контролировать поток информации. Однако были и те, кого предупредили почти сразу. Три армянские семьи, жившие в первом микрорайоне, уже в три-четыре часа ночи, спустя всего пару часов после взрыва, в спешке собрались и покинули Припять.
Телефонная будка в центре Припяти
Приказ на эвакуацию
В полдень 27 апреля по местному радио наконец прозвучало официальное сообщение о временной эвакуации. К двум часам дня к каждому подъезду уже были поданы автобусы. Людям велели взять с собой лишь самое необходимое, уверяя, что они вернутся домой через три дня. Никто тогда не мог предположить, что из-за чудовищного радиоактивного загрязнения это расставание с родным городом окажется вечным. В спешке пришлось оставить в запертых квартирах своих домашних питомцев.
Покинутая квартира в Припяти
Эвакуированных расселили по общежитиям в чистых, как тогда считалось, регионах. Годы спустя бывшие жители Припяти начали сталкиваться с новыми болезнями, прямыми последствиями того рокового облучения. Сегодня в Украине не ведётся официального учёта заболеваний, связанных с чернобыльской катастрофой. Многие документы, способные пролить свет на истинные масштабы трагедии, были уничтожены ещё в советские времена.