25 сентября 2025 года
Неудачный дебют на кухне
Мое первое дежурство по кухне прошло не совсем гладко, хотя и не было полным провалом. Утром я впервые готовил завтрак прямо внутри шатра. Честно говоря, я всегда был морально готов к такому сценарию, даже в те времена, когда мы ходили с бензиновыми горелками и обычными палатками. Сейчас же у нас даже был анализатор угарного газа на случай чрезвычайных ситуаций, связанных с работой горелок, так что я чувствовал себя вполне уверенно.
Хорошо, что я послушал совета и поставил раскаленный автоклав на пластиковую разделочную доску. Правда, потом мне пришлось ее отдирать, но это мелочи.
А вот с овсянкой у нас вышел настоящий конфуз. Она наотрез отказалась как следует развариваться в автоклаве, часть подгорела, часть слиплась в комки, которые пришлось разбивать вручную. Если после вчерашнего восхитительного ужина звучали только комплименты, то за завтраком воцарилось молчание, а тарелки участников остались наполовину пустыми.
Путь к перевалам
Насколько я помню, задача на этот день заключалась в том, чтобы максимально близко подойти к связке перевалов (Ямчун-Уважаемых людей, если кто забыл). Это позволяло нам на следующий день быстро и организованно преодолеть их все. Ровный подъем на 700 метров, даже с тяжелым рюкзаком за плечами, не казался чем-то пугающим.
Альпийские луга постепенно сменялись холодным воздухом высокогорья.
После нескольких переходов зеленые полки и заросшие осыпи сменились классическими, «хрестоматийными» каменными россыпями. Я, конечно, не большой фанат касок (мне всегда кажется, что на фотографиях в них выглядишь нелепо — зря что ли стрижку делаешь? Да и сидят они неудобно), но на камнях и леднике надеваю защитный шлем без всяких напоминаний. После моего первого серьезного похода наш руководитель Митя как-то сказал: «Вы уже опытные туристы, мне не нужно указывать, когда и что делать, все должно работать на автомате. Ты — бывалый, и я — бывалый, что я тебе буду указывать?»
Погода, надо сказать, была прекрасной, особенно по контрасту с предыдущим утром.
Сами воспоминания о маршруте этого дня у меня довольно скудные, хронометраж тоже не добавляет ярких красок в анналы памяти. Мы неспешно поднимались вверх, Ошомский массив открывался перед нами во всей красе, впереди виднелись пологие языки ледников…
Тяжесть рюкзака и первые признаки высотной болезни
А вот мне с каждым шагом становилось все тяжелее нести свой рюкзак. Разумеется, он почти не полегчал после вчерашнего короткого перехода. Более того, мы изначально с моим напарником Ваней предполагали, что «худеть» мой рюкзак будет незначительно, а возможно, даже наоборот — шатер почти никогда не был сухим. После ночевки на его внутренней стороне почти всегда был конденсат из-за дыхания участников, а уж в дождь и говорить нечего. Самое тяжелое, конечно, — это обледенение, но до ночевок на ледниках нам еще предстояло дойти.
Общественная еда, конечно, расходовалась, и баллон с газом мне больше не клали. Однако на душе от этого легче не становилось — рюкзак предательски вдавливал меня в землю, словно его подменили по сравнению со вчерашним днем!
Пытаюсь изобразить из себя внедорожник.
Я уже не рвался идти впереди всех (стоит отметить, что Федя с Мишей часто менялись ролями замыкающего и ведущего. Если замыкал Федя, то Миша шел в голове группы — и заметно быстрее меня). Я даже не стремился быть в «голове», пропуская вперед добрую половину товарищей. На привале сердце гулко и тяжело стучало, неприятные ощущения первого дня вернулись — тошнота, оглушающая тишина в ушах, мышечная слабость.
Ваня чувствовал себя не лучше, но все же нашел в себе силы пойти на ледовые занятия.
На место обеденного привала и будущей ночевки я пришел порядком напуганным и обессиленным. Таня надела на меня пульсоксиметр («прищепку»), который стабильно показывал сатурацию в диапазоне 66-76%. Что поразительно, в этих же пределах был и мой пульс. Несмотря на упадок сил, внутри кипела злость. Во-первых, я злился, что мне стало плохо уже на 4800 метрах. Судя по Ване, который просто лежал без сил после перехода в ожидании обеда, я был не одинок. Но наш снаряженец с каждым днем обновлял собственный высотный опыт, а до моего личного «потолка» оставалось еще добрых два километра по вертикали! Во-вторых, почему подавляющему большинству группы было так хорошо? Даже Кате Б., которая не раз упоминала, что на Заалайском хребте чувствовала себя неважно.
Руководство, кстати, анонсировало ледовые занятия после обеда. Из всех возможных ледовых активностей я был готов лишь отказаться от коньков.
Разумеется, когда стало совсем невмоготу, я снова нагрузился таблетками по полной программе (две таблетки диакарба за раз удивили даже нашего руковода, которая по образованию врач).
Охранник «домика клоунов»
В общем, меня оставили одного в лагере «охранять шатер». Мы с ребятами уже сошлись во мнении, что наше руководство — это директор цирка, а я продолжал развивать тему, утверждая, что наш шатер — не просто цирк, а самый настоящий домик клоунов (с самоиронией у нас в группе все было в полном порядке).
Тем временем остальные участники отрабатывали ходьбу в кошках.
Катя Б. посоветовала мне не сидеть на месте, а прогуляться вверх, на ближайшую осыпь, пока группа будет заниматься на леднике чуть дальше и выше. В принципе, я так и поступил: послушал подкаст про ВПЧ, неспешно поднялся на вершину осыпи, осмотрел направление завтрашнего маршрута и немного пофотографировал ребят, которые отрабатывали приемы на ледовом склоне.
Полина спускается на три такта. Сзади Катя отрабатывает прусский шаг.
Ближе к вечеру заметно похолодало и поднялся ветер. Все-таки 4800 метров — это серьезная высота.
Вечер выдался лиричным.
<==День 5. Ослиный дзенДень 7. Старый Ленд Крузер==>
Больше интересных статей здесь: Туризм.
Источник статьи: Шахдара-2025: последний поход по планете Памиракис. День 6. Охранник домика клоунов.