Целую четверть века я не ступал на землю своего родного городка. И вот, наконец, выпала возможность вернуться, но погода встретила меня дождливой хмуростью — в такую слякоть пробиться в деревню непросто. Моя Alfa Romeo казалась слишком низкой для этих разбитых путей, жалко было её днище. В былые времена, когда у меня был внедорожник, такой проблемы не существовало, да и ездил я сюда редко — в основном зимой, на старый Новый год, чтобы поздравить маму с днём рождения.
Пока я жил в Азии, воспоминания о нашем доме не отпускали меня. Мне часто снился вид с Тепловской горы, откуда открывается панорама всей деревни. Во снах я видел, как приезжаю, а наш дом уже продан, к нему пристроили второй этаж, а вдоль сада вытянулась целая улица новых строений. Такие сны наполняли меня странной радостью — казалось, деревня ещё жива, развивается. После этих видений я раз за разом искал на картах Google крышу родного дома, мечтая однажды увидеть её вживую.
Мама как-то рассказала, что наш дом будто бы перерыли — разобрали полы, крышу, оставили лишь каркас. Она даже знала, кто это сделал: какой-то «предприниматель» из соседнего села специализировался на разборке и перепродаже старых домов, но в итоге и сам забросил это дело.
Я часто представлял себя стоящим в том пустом доме, глядящим в проёмы, где когда-то были окна. Эта мысленную картину я видел словно со стороны, как фотограф, и она наполняла меня такой глубокой грустью, что слёзы наворачивались на глаза. Много лет что-то мешало мне приехать — словно сама природа не пускала, и только спустя двадцать пять лет она наконец разрешила.
Я договорился с племянником, чтобы он подвёз меня, а сам выступил в роли спонсора поездки. Дорога до Новой Пырмы оказалась хорошей, новой, но потом мы свернули к кладбищу — навестить прабабушку, дедушку и дядю Борю. Прабабушку я нашёл сразу: на её могиле сохранилась деревянная табличка с резной надписью «Куслина Татьяна», которую я сам вырезал перочинным ножом на дубовой доске в четырнадцать лет. Она меня очень любила. Табличка уцелела, хоть все остальные кресты уже повалились. Я оставил на могиле яйцо, плеснул воды — как полагается.
Вид с горы
Мы двинулись дальше. Асфальт закончился, и мы медленно ехали, вглядываясь в знакомые места. Проехали Тепловский овраг, где раньше стояла усадьба с садом, потом — здание сельсовета. Теперь там ничего не осталось. Остановились у памятника погибшим на войне: на обелиске когда-то были высечены имена двух сыновей моей прабабушки. Сам памятник новый, солдат собран из мозаичной плитки, но имён уже нет — видно, все, кто помнил этих людей, уже ушли из жизни. Мама позвонила по видеосвязи — я включил камеру, чтобы она тоже могла всё увидеть.
Точка, где открывается вид
А вот и та самая точка на Тепловской горе, откуда когда-то открывался вид на всю деревню. Я вышел из машины и замер. Дома не было. Не было ничего — только кусты и деревья, сплошная зелёная чаща. Даже орешник, который рос у нас в саду, превратился в небольшой лес.
Дорога шла в обход села, я остановился и поразился — всё настолько заросло, что пройти спокойно невозможно. Взял палку и пошёл, раздвигая заросли, как джунгли мачете, пытаясь найти хоть какие-то приметы родного места.
Остовы прошлого
Я заметил одинокий остов дома, в котором ещё угадывались оконные проёмы. Подошёл, заглянул внутрь — сплошное разрушение. Понял, что это дом соседа. Нашего же не было вовсе — ни фундамента, ни намёка, только бурьян. В том соседском доме жил «Сваток» — так его звали в деревне. В детстве его лягнула лошадь, оставив вмятину на лбу, после чего он стал немного «не в себе». Он любил играть с нами в карты, в «дурака», и если проигрывал, а мы дразнили его, он хватался за перочинный нож и гнался за нами с криком: «Я вас, сук, убью!». На самом деле он был безобидным и добрейшим человеком, лет на пятнадцать старше нас. Я всё это вспомнил.
Пустота вместо дома
Это было то самое место, где стоял наш дом.
Я пытался вызвать в себе ту самую азиатскую грусть, которая раньше заставляла меня плакать, но не смог — внутри была лишь пустота. Ощущение, будто я попал в параллельный мир: когда-то здесь кипела жизнь, на протяжении тридцати метров стояли дома, был даже свой барин — правда, дом у него был меньше, чем у Тепловских, но тоже с садом. Я решил дойти до конца деревни, где раньше была дорога, но теперь там — сплошной лес, пролезть невозможно. Кое-как пробился через кусты и вышел к дому «электрика» — одни руины. На самом краю деревни покосился дом, где жил мой друг детства Юрка Шилин, а дальше — поле и пустота.
Здесь была дорога, а теперь — лес.
Прощание с воспоминаниями
Я осознал одну вещь: пока дом стоял, он снился мне почти каждую ночь. Когда его начали разбирать, во снах всё было наоборот — будто его строили. Но когда дом окончательно разрушили, его душа покинула это место, и мои сны о нём прекратились.
P.S. Меня поразило, с какой скоростью природа отвоёвывает пространство, оставленное людьми. Теперь моя родина захвачена зелёным растительным миром, и мне предстоит искать своё новое место в этом мире.
28 мая 2023, Петербург
Больше интересных статей здесь: Туризм.
Источник статьи: Родину мою захватил зеленый растительный мир.