Прошедший "Восточный экономический форум-2019" стал наглядной иллюстрацией истинных целей японского политического руководства. Премьер-министр Синдзо Абэ, выступая на мероприятии, вновь призвал ускорить процесс и как можно скорее заключить мирный договор между нашими странами. По его словам, этот шаг откроет перед Россией и Японией целый спектр новых перспектив. Однако в этой риторике кроется серьёзная проблема.
Японская сторона упорно настаивает на неразрывной связи: подписание мирного договора должно быть приравнено к решению так называемого "курильского вопроса" в её пользу. Ситуация приобретает оттенок абсурда, поскольку сама эта проблема — искусственное создание японских политиков. Для России такого вопроса не существует в принципе, и причина проста: Курильские острова являются неотъемлемой и законной частью российской территории, чей статус не обсуждается. Получается, что японцы сами создали эту дилемму и теперь активно пытаются её разрешить, искусственно привязывая её к процедуре заключения мирного договора.
Формальность без реальных выгод
По сути, сам мирный договор сегодня — это во многом формальность, которая не принесёт сторонам ничего принципиально нового. Россия и Япония десятилетиями успешно существуют и взаимодействуют без этого документа. Тот же "Восточный экономический форум-2019" ярко это продемонстрировал: в его рамках без какого-либо мирного договора было подписано множество значимых соглашений и заключены крупные сделки между японскими и российскими компаниями. Это доказывает, что для полноценного экономического и политического диалога с Россией Японии этот документ не требуется.
Отказ от логичного пути
Если Япония действительно так заинтересована в мирном договоре, у неё была возможность подписать его уже давно. Российская сторона неоднократно предлагала логичный и последовательный путь: сначала зафиксировать окончание состояния войны, подписав договор, и уже затем, в рамках нормальных межгосударственных отношений, обсуждать любые другие темы. Однако этот подход был японцами отвергнут. Они продолжают настаивать на рассмотрении мирного договора исключительно в связке со своими территориальными претензиями, что, по моему мнению, говорит не о желании мира, а о стремлении использовать этот процесс как рычаг давления.