Вспоминаю, как преподавал сложную юридическую дисциплину в университете. Многие студентки явно недоумевали, когда получали неудовлетворительные оценки. Они приходили на экзамен неподготовленными, но в весьма откровенных нарядах — глубокие декольте, летние платья без рукавов посреди сибирской зимы, насыщенные парфюмы с откровенными аккордами. Я ставил двойки, а однажды прямо спросил: «Вы что, намекаете на интим?» Девушка смущённо залепетала отказ.
Одежда как невербальный язык
Наш гардероб — это система сигналов, как и его отсутствие. Когда, подобно этой уставшей европейской девушке, при движении грудь выпадает из комбинезона с весёлым принтом, это может быть удобно, но вызывает явное смущение у китайских торговцев на рынке. Речь не о намёке на доступность — просто современный стиль часто тяготеет к максимальному самовыражению, демонстративной естественности. Это своеобразная форма феминизма, попытка обрести самоуважение через отрицание условностей.
Культурный разрыв в восприятии
Проблема в том, что окружающие, воспитанные в иных традициях, могут интерпретировать такие сигналы совершенно иначе — иногда в крайне нежелательном ключе. Помню коллегу, бывшего прокурора, который вёл лекции в весьма вольном стиле. Он как-то рассказал об адвокате, явившейся на процесс по делу об изнасиловании в таком откровенном декольте, что, по его словам, «её прямо на стол клади и насилуй». Этот грубый пример хорошо иллюстрирует, как стиль одежды может провоцировать не те ассоциации в профессиональном контексте.
Читайте также:
Мужская реакция на тропический женский дресс-код.