Война для моего отца завершилась именно там, под Белгородом, когда он лишился ноги после тяжёлого ранения.Меня зовут Андрей Пономарев, мне 67 лет. Родился я в Москве, а сейчас живу в Липецке. Хочу поделиться необычной историей, которая случилась со мной в 2018 году. С помощью металлоискателя я отыскал в поле осколки снаряда. И я почти уверен, что это именно те самые осколки, которые зимой 1943 года ранили моего отца, Виктора Васильевича. Тот день навсегда изменил его судьбу, оставив его инвалидом без одной ноги.
Этот рассказ был отредактирован для удобства чтения. Факты, изложенные здесь, проверить не представляется возможным, поэтому их достоверность остаётся на совести автора.
Я появился на свет в 1952-м. С самых ранних лет помню отца без левой ноги – дома он снимал протез и оставлял его у шкафа. Одна картина особенно врезалась в память: мне лет пять, мы долго бродим с отцом по парку в Сокольниках. Он на костылях, мы едим мороженое. Ушёл он из жизни рано, в 1974 году. Мне тогда было 22, и в тот самый день я отдыхал с друзьями на крымском пляже.
В детстве отец иногда вспоминал войну (воевать он начал ещё на советско-финской) и рассказывал, как лишился ноги. Это произошло зимой 1943-го под Белгородом. Наши войска тогда теснили немцев. Во время короткой передышки немцы обстреливали какую-то отдалённую позицию, и один-единственный снаряд, словно сбившись с пути, прилетел точно туда, где стоял мой 24-летний отец.
Позже ему рассказывали, что больше в то место не упало ни одного снаряда, и ранен был только он один.
Дальше – долгие месяцы в госпитале, ампутация и возвращение домой. На войну он больше не вернулся. «А я-то так планировал побывать в Берлине», – с горькой иронией говорил он потом. Как я теперь понимаю, ему было невероятно обидно: с 19 лет – окопы, война забрала лучшие годы юности, а теперь вся жизнь круто менялась. Жизнь мужчины без ноги в послевоенном СССР, я это осознал позже, была полна трудностей и лишений.
Но самое удивительное в этой истории случилось позже. Отец познакомился с моей мамой и поехал знакомиться с её роднёй – в деревню под Белгородом, всего в 70 километрах от того самого рокового места.
Не помню, в тот ли самый приезд или в следующий, но вместе с мамой они отыскали то самое поле – с речкой неподалёку и огромной старой берёзой.
Я тоже там побывал – мне было 17, мы заехали с отцом по дороге. В следующий раз я оказался на том месте лишь в 2015-м, когда ехал на машине к родственникам. А потом, ранней весной прошлого года, я снова туда отправился. Я увлекаюсь поиском с металлоискателем и взял его с собой. Надеялся, может, найду что-то связанное с войной – какую-нибудь вещественную память об отце.
Сначала прибор молчал – в земле не было даже привычного хлама вроде пробок или кусков проволоки. Но примерно через полчаса раздался сигнал. На глубине сантиметров тридцать лежали ржавые, изъеденные временем осколки. Конечно, стопроцентной уверенности быть не может, но я всем сердцем чувствую – это именно те самые остатки снаряда, что разорвался рядом с отцом. Он сам много раз повторял эту почти невероятную деталь: единственный снаряд, который, видимо по ошибке, прилетел не туда, куда целились.
Привёз находку домой. Жена только вздохнула: «Ну и зачем они тебе, эти куски ржавого железа? Пусть бы в земле лежали».
А зачем?..
Рассказ отредактирован для удобства чтения.
Zorkinadventures. Мужские истории. Рассказы о вещах, удивительных местах и героях. Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить свежие публикации!