Мировой рынок нефти снова демонстрирует резкое падение — котировки снизились на 8–9%, перечеркнув осторожный оптимизм последних дней. Российская нефтяная марка опустилась до уровня около 21 доллара за баррель, и это, судя по всему, не предел.
Условие Сечина и корень проблемы
Главный нефтяник страны, Игорь Сечин, винит во всем американские сланцы. Он публично заявляет, что восстановление цен до комфортных 60 долларов возможно лишь при одном условии: если сланцевая нефть окончательно уйдет с рынка. Это заявление больше похоже на личный вызов, чем на экономическую стратегию.
Личная вендетта против здравого смысла
Для руководства «Роснефти» сланцевая нефть превратилась в настоящую фобию. Борьба с ней давно вышла за рамки экономической конкуренции и приобрела характер личной обиды и навязчивого стремления уничтожить соперника любой ценой. Эта одержимость грозит обернуться колоссальными потерями не только для компании, но и для всей страны.
Почему сланцевую нефть так сложно победить?
Выбранные методы борьбы — в первую очередь, обвал цен — изначально обречены на провал, и вот почему.
1. Технология добычи: гибкость против инерции
Сланцевая нефть — это не жидкость в традиционном понимании, а твердая порода, пропитанная углеводородами. Её добывают, либо извлекая породу на поверхность, либо закачивая в пласт воду под высоким давлением (гидроразрыв), чтобы «выдавить» нефть. Ключевое преимущество — гибкость: если цены падают, закачку можно быстро остановить без больших потерь. Традиционная же скважина, как у «Роснефти», — это постоянный самотек. Остановить его дорого и сложно, консервация и последующий запуск требуют огромных затрат.
2. Структура отрасли: Клондайк против империи
Игорь Сечин годами выстраивал вертикально интегрированную империю, поглощая мелких и средних игроков по принципу «должен остаться только один». В США сланцевая отрасль — это полная противоположность: более 50 крупных компаний и бесчисленное множество мелких независимых производителей. Это настоящий Клондайк, движимый частной инициативой и высокой конкуренцией.
Такая децентрализованная система — словно нож в сердце для нашего нефтяного магната. Но именно она делает сланцевый сектор невероятно живучим. Банкротство сотни мелких компаний — не катастрофа для рынка. Как только цены восстановятся, их место займут новые. А вот банкротство «Роснефти» будет означать крах всей отечественной нефтяной отрасли.
Вместо войны — сосуществование
Есть и другие факторы, но эти два — ключевые. Они показывают, что со сланцевой нефтью нужно не воевать, а учиться сосуществовать. Мировой рынок достаточно велик, чтобы хватило всем, если, конечно, не ставить во главу угла личные амбиции и погоню за сверхприбылями в карман узкой группы лиц.
Когда личная вендетта подменяет собой государственные интересы и здравый смысл, мы получаем нефть по 19 долларов, доллар по 80 рублей и стремительный рост цен внутри страны. И это, к сожалению, может быть только началом.
Читайте также:
Изменивший Россию кризис 1998 года начался в Таиланде и к нему приложил руку фонд Сороса
На моем новом сайте «Историзмы».