Всего неделю назад вице-президент Роснефти господин Леонтьев с заметным высокомерием озвучивал позицию руководства компании, обращаясь ко всей стране.
Он тогда заявил, что россияне, которые возлагают на российскую госкомпанию ответственность за углубление нефтяного и финансового кризиса, — это не более чем провокаторы и люди, не разбирающиеся в теме. «Неужели вы хотите сказать, что Игорь Сечин уговорил саудитов выдвинуть ультиматум? Или, может, коронавирус — это тоже мы в «Роснефти» придумали?» — риторически вопрошал он.
Торжество перед падением
Ещё за пару дней до этого тот же представитель компании откровенно ликовал по поводу того, что он называл победой над ОПЕК.
«Если смотреть на интересы России, то это соглашение просто бессмысленно. Мы, уступая собственные рынки, убираем с них более дешёвую арабскую и российскую нефть, чтобы освободить место для дорогой американской сланцевой. И тем самым обеспечиваем рентабельность её добычи», — так объяснял свою позицию Леонтьев.
Цена решения
Сейчас же ситуация кардинально изменилась. Цена на нефть упала ниже уровня её себестоимости, курс доллара превысил 80 рублей, и российская экономика, и без того находившаяся в тяжёлом положении, стремительно несётся к коллапсу. По оценкам, каждый месяц таких низких цен обходится государственному бюджету примерно в 3 миллиарда долларов недополученных доходов. Об этом открыто говорит совладелец и вице-президент «Лукойла» Леонид Федун. Он, как и большинство других российских нефтяных компаний, изначально был против конфронтации с саудитами и выступал за поиск компромисса.
По его мнению, разрыв сделки ОПЕК+ внёс в обвал цен на нефть даже больший вклад, чем пандемия коронавируса: от $20 до $25 из общего падения. Бизнесмен уверен, что если бы сторонам удалось договориться о продлении соглашения, то сейчас баррель стоил бы около $50.
Красноречивое молчание
А что же «Роснефть»? Компания хранит молчание, словно в рот нефти набрала. Что, впрочем, неудивительно — нефти у них сейчас хоть отбавляй, ведь европейские и китайские покупатели отказываются от российских поставок в пользу саудовской нефти, которая сейчас продаётся по демпинговым ценам.
Впрочем, своё слово компания, без сомнения, очень скоро скажет. Это произойдёт, когда она, как это уже бывало, придёт за очередной огромной порцией бюджетных денег «для спасения главного локомотива и надежды России» — то есть, по сути, себя самой. И остаётся только гадать, за чей же счёт в этот раз будет профинансировано это «спасение».