Вернулся ли я окончательно или нет — сам ещё толком не решил. Зато теперь я точно уверен: я самый что ни на есть живой и чувствующий русский человек, и тосковать я умею от всей души!
Правда, моя тоска работает как-то наоборот, но это уже технические детали.
А в целом — все симптомы, которые так подробно описаны в книгах русских классиков, тосковавших на Капри по родным берёзам, у меня проявились в полной мере.
Безуспешные поиски на чужбине
Я уже как-то рассказывал, что, живя в Таиланде, я сознательно пытался разбудить в себе это светлое чувство ностальгии. Читал книги, слушал музыку, пробовал «лечиться» алкоголем, смотрел фильмы и даже нюхал чёрный хлеб, чтобы вызвать хоть какие-то воспоминания. Но ничего не трогало, хоть лопни!
Пробуждение на родной земле
И всё началось лишь тогда, когда я пересёк новосибирскую границу, двигаясь в обратную сторону… Появилась лёгкая, но навязчивая душевная зудь, беспокойство, ощущение, будто чего-то не хватает — похоже на состояние абстиненции, когда долго обходишься без чего-то привычного. Добавились раздражение и непонимание происходящего. А ещё апатия — это когда мучает бессонница, но при этом постоянно хочется спать.
Абсурдность чувства
И ведь я не могу сказать, что в России, особенно в живописной Ялте, так уж плохо, а в Таиланде, в центре загазованного и дымного от зноя Бангкока, — невероятно хорошо.
Но в этом, наверное, и заключается суть великой русской ностальгии — в её полнейшем абсурде. Когда, попивая коктейль в шезлонге под убаюкивающий шум прибоя, ты вытираешь накатившие слёзы, вспоминая заснеженный, привычный вид из окна своей старой пятиэтажки.
Пойду-ка я, пожалуй, обниму местную пальму. Она хоть и не наша, но всё равно уже стала почти родной!