После суточного дежурства я проснулась дома и обнаружила, что побывала в роли холста для юного художника — племянница моего парня Димы разукрасила моё спящее лицо фломастерами, пока я отдыхала.
Неожиданный "подарок"
Димка, смущённо хихикая, принёс зеркало и попытался смягчить ситуацию: «Она ещё маленькая, ничего не понимает. Мы с Ликой чай пили, а она тут нашалила. Но тебе, кстати, даже идёт!»
«Маленькая» — это не оправдание. За ребёнком нужно следить. Хорошо, что под руку попались только фломастеры, а не ножницы — тогда бы я ходила с обновлённой стрижкой.
Мне с трудом удалось отмыться, и я строго попросила Диму больше не оставлять меня одну со столь творческой натурой. Казалось бы, инцидент исчерпан, но всё оказалось не так просто.
Подарок с двойным дном
Спустя две недели Лика, сестра Димы, с торжественным видом вручила мне рамку с фотографией. На снимке — моё изрисованное лицо крупным планом, пока я мирно спала. Не знаю, что она хотела этим сказать, но я не увидела в таком «подарке» ничего приятного. Мне не понравилось, что меня сфотографировали без моего ведома в таком виде, да ещё и позволили ребёнку поразвлекаться за мой счёт.
Я чётко дала понять свою позицию: «Это совсем не смешно. Ни капли. Я не возьму эту фотографию».
«Да брось ты, ребёнок же старался! Это же мило! Бери на память! — не унималась Лика. — Я даже на звонок у себя её поставила».
«Нет, это не мило», — стояла я на своём.
Новое место жительства фотографии
Рамка, однако, не пропала. Она нашла себе пристанище не в нашей съёмной квартире, а в гостиной у мамы Лики и Димы. Теперь моё разукрашенное лицо красовалось среди чёрно-белых фото ушедших родственников и детских снимков самого Димы и его сестры.
Пока все веселились и восхищались «талантом» девочки, я попросила убрать это оскорбительное, на мой взгляд, изображение.
«Я тебе дарила, ты отказалась. Вот взяла бы тогда и распоряжалась, — с намёком сказала Лика. — Хозяйка дома решила, что эта фотография отлично вписывается в интерьер».
«Меня больше интересуют внучкины каракули, на твоё лицо я даже внимания не обращаю!» — попыталась успокоить меня будущая свекровь.
«Действительно: хозяин — барин», — согласилась я, в голове уже созревал план ответных действий по обновлению интерьера нашей съёмной квартиры.
План ответной "любезности"
Тем же вечером я нашла в соцсетях несколько фотографий Лики. С помощью фоторедактора и фильтра «кривое зеркало» я создала серию забавных, но довольно нелепых портретов. Подобрав подходящие рамки, я разместила свои творения на самом видном месте в гостиной.
Димка отнёсся к моей маленькой мести с пониманием и юмором: «Если тебе нравится, пусть висят».
Апогеем стало одобрение племянницы. Девочка искренне хохотала минут десять, показывая пальчиком на рамки и повторяя: «Мама смешная!»
Сама Лика, однако, восторга дочери не разделила. Она побледнела и потребовала немедленно убрать «это безобразие».
«Зачем? Мне нравится. Эти работы добавляют свежие акценты в интерьер», — парировала я.
Неожиданный результат
«Больше ни ногой нашей сюда, пока это здесь висит!» — вспылила Лика, схватила дочь и ушла.
Вот так. Я хотела просто подколоть в ответ, а в итоге создала оберег от незваных визитов. А они, надо сказать, случались часто: Лика обожала заглядывать к нам именно тогда, когда я отсыпалась после смены, и либо громко смеялась, либо ругалась с ребёнком, мешая мне спать.
Она, конечно, пожаловалась маме. Но реакция была неожиданной. Мама Димы позвонила мне и попросила сделать для неё такую же «красивую» фотографию Лики.
И теперь в гостиной у моей будущей свекрови красуется не только мой разукрашенный портрет, но и искажённое лицо её дочери. Настоящая галерея курьёзов.
Что-то мне подсказывает, что даже после свадьбы с Димой я вряд ли стану своей в этой семье. Ирония в том, что взрослые женщины — одной за тридцать, второй под пятьдесят — занимаются такой ерундой. Но, видимо, иногда только так и можно отстоять свои границы.