Прошлый, 2019 год, оставил тяжелый след в экологии Волги: тогда погибло около 80% промысловых рыб, включая самые ценные виды. Мы безвозвратно потеряли огромные площади природных нерестилищ — для севрюги это 40%, для осетра целых 80%, а для белуги катастрофические 92%. Волжская сельдь, увы, исчезла полностью. Учитывая сложившуюся ситуацию, в нынешнем 2020 году нас, скорее всего, ждет печальное повторение этой экологической катастрофы.
Что же стало причиной массовой гибели? Проблема затронула не всю реку, а именно низовья Волги. Виноватыми оказались два фактора: аномально низкий уровень воды и небывалая жара. Вместе они привели к катастрофическому падению содержания кислорода в воде — начались так называемые заморы. Кроме того, икра, которую рыба успела отложить, когда уровень был выше, погибла, оказавшись на суше или в неподходящих условиях.
Природа или человеческий фактор?
Стихийным бедствием — жарой — природа нас испытывает, и обижаться тут бесполезно. А вот с уровнем воды история куда более сложная и тревожная. Многие сразу обвинили в проблеме сбросы воды с гидроэлектростанций, но это, на мой взгляд, поверхностное и ошибочное суждение.
Если бы воду действительно массово сбрасывали, низкий уровень наблюдался бы по всей Волге. Однако в верховьях реки, например, в Тверской области, ситуация хоть и была напряженной из-за жары, но оставалась в рамках сезонной нормы и не привела к таким губительным последствиям. Основной удар пришелся на участок от Саратова и ниже, где до Каспийского моря остаются всего две плотины — Саратовская и Волгоградская.
Где кроется корень проблемы?
Это наводит на ключевой вопрос: почему выше Жигулевской ГЭС серьезных проблем не возникло, а ниже нее, вплоть до Каспия, развернулась настоящая экологическая трагедия?
Объяснение сбросами воды на нижних ГЭС кажется мне нелогичным. Зачем в условиях аномальной засухи и жары сознательно опустошать водохранилища? Разума в таких действиях я не вижу. Настоящая причина, как мне кажется, в другом.
Из-за малоснежной зимы 2018-2019 годов весенний паводок в верховьях Волжского бассейна был крайне слабым, и река не получила достаточного объема талой воды. Воду на нижних ГЭС не столько сбрасывали, сколько... просто недополучали. Ее удерживали выше по течению.
А именно — на шести гидроэлектростанциях: Иваньковской, Угличской, Рыбинской, Нижегородской, Чебоксарской и Жигулевской. Эти объекты критически важны, они снабжают электроэнергией самые густонаселенные и промышленно развитые регионы страны.
Выбор между промышленностью и экологией
Снизить выработку энергии для этих ключевых районов — непростое решение. Да, ниже Самары тоже есть предприятия, но промышленная плотность там меньше, и компенсировать нехватку энергии за счет перераспределения ресурсов проще. Поэтому, чтобы обеспечить стабильность в верхнем Поволжье, воду пришлось аккумулировать именно там, в ущерб нижнему течению реки.
Сегодня, на стыке января и февраля, картина повторяется: снега в верхней части Волжского бассейна снова катастрофически мало. Это значит, что мы с высокой долей вероятности можем прогнозировать повторение прошлогодней беды. Скорее всего, для поддержания жизни и работы промышленных центров верхнего Поволжья воду снова будут удерживать выше Жигулей, а экосистема низовий Волги и ее рыбные запасы окажутся на грани. Другого выхода, увы, пока не видно.
Однако надежда всегда остается. Еще возможны обильные снегопады в феврале, марте или даже апреле. Если зима и весна окажутся щедрыми на осадки, катастрофы, возможно, удастся избежать. Но даже в этом случае природе низовий Волги потребуются долгие годы на восстановление после удара 2019 года. Главное — не помешать ей в этом нашим бездумным отношением, жадностью и браконьерством.
И не забудьте подписаться на блог