Тишина здесь давит своей абсолютностью, и от этого одиночества становится по-настоящему жутко. Всего несколько месяцев назад в этих стенах кипела жизнь: люди советской закалки, для которых работа была делом чести, приходили сюда каждый день. Они выполняли планы, терпели задержки зарплат и верили в свое дело. Теперь от этой веры осталась лишь пыль.
Судьба всего этого промышленного наследия предрешена. Скоро здесь будут не цеха, а новые жилые кварталы. Металл отправят на переплавку, а стены, помнящие гул станков, сравняют с землей.
За стеной уже вовсю работает бульдозер, методично снося часть соседнего корпуса. В еще уцелевших помещениях царит хаос — растащено все, что имело хоть какую-то ценность, а что не смогли унести — поломали и разбросали.
Мы же проникаем в один из производственных корпусов, который пока сохранился лучше других. Хотя, глядя на это, понимаешь — ненадолго. Уверен, что к моменту, когда вы будете читать эти строки, от него уже ничего не останется.
Лабиринты забвения
Двигаемся по бесконечному коридору. Большинство дверей наглухо закрыты, и мы не рискуем в них ломиться. Почти в самом конце находим открытый проем. Судя по сохранившемуся оборудованию, это часть лаборатории, где когда-то испытывали дизельные двигатели.
Вероятно, здесь проводили работы с выхлопными системами и другими узлами силовых агрегатов.
Соседнее помещение представляет собой грустное зрелище: оно завалено советскими измерительными приборами и самописцами. Часть уже разграблена, остальное раскидано в полном беспорядке, будто после шторма.
Бросаются в глаза массивные железные двери, напоминающие гермодвери, хотя явно не герметичные. Открываю тяжелый засов.
Внутри — компрессор, лампа, весы. Назначение помещения для меня загадка — возможно, вы подскажете в комментариях? На заднем плане видно стекло — из смежной комнаты, видимо, наблюдали за ходом экспериментов.
Рядом стоит верстак, заваленный инструментом и тесками. Даже сохранилась аптечка — все по правилам техники безопасности, которой теперь некому следовать.
Неожиданные находки на втором этаже
Находим дверь и поднимаемся по лестнице на второй этаж. В одной из комнат нас ждал сюрприз — бильярдный стол. Окна выбиты, побелка осыпалась, создается впечатление, что сюда не заглядывали годами, хотя завод закрыли официально всего пару месяцев назад.
Мы не удержались и немного погоняли шары — последнюю партию в этих стенах.
За шкафом обнаружился манекен дамы. Вытащил его, чтобы оценить размеры, и поставил рядом с кульманом. Назначение комнаты остается загадкой: может, это была комната отдыха? Но тогда зачем здесь этот манекен?
«Дама» выглядит измученной и усталой — точь-в-точь как сам завод, доживающий свои последние дни.
Цех, застывший во времени
Покидаем комнату и спускаемся на этаж ниже — в цех сборки двигателей. Конвейерная лента пуста, блоки цилиндров разбросаны по полу в ожидании своей участи — отправки на металлолом.
У станков никого. Только вода, монотонно капающая с потолка, нарушает тишину, и ее эхо разносится по всему огромному пространству.
Создается ощущение, что люди просто встали со своих мест, вышли — и не вернулись. Навсегда.
Новенькие, еще не использованные детали аккуратно разложены в железных поддонах. Кажется, что рабочие вот-вот вернутся с обеда или перекура и продолжат работу.
В полной тишине делаю последний кадр. На душе скребут кошки — еще один тракторный завод, еще одна страница индустриальной истории страны перевернута и отправлена в небытие.
На этом все!
Отдельная благодарность Максиму Майорову за предоставленные фотоматериалы специально для канала ComDig | Индустриальный туризм!
Дорогой читатель! Если тебе интересна индустриальная история и ее следы в современности — подписывайся на наш канал и следи за новыми исследованиями.