Волшебный мир кинематографа имеет важное значение для каждого из нас, какие-то фильмы берут за душу, заставляют переживать и думать, и я хочу здесь порассуждать именно о тех глубочайших переживаниях и сложных чувствах, которые когда-то у нас вызвал замечательный сериал «Клиника».
Вы, наверно, уже подумали, что я прикалываюсь, так как «Клиника» это достаточно тупое шоу с MTV, но именно его жизнерадостность и вызывала те сильные чувства, о которых я упомянул выше. Я даже больше скажу: нам просто рвало от него шаблон.
Все дело в том, что данный сериал мы смотрели, сидя в фанерном ящике каюты нашего прошлого тримарана, окруженные льдами и исполненные самых мрачных предчувствий касательно нашего будущего. Те, кто нас давно читают, наверняка в курсе о чем идет речь, но если кто не знает, то напомню, что дело было в одном из новоземельских походов, когда мы очень неудачно зашли в одно укрытие, из которого потом не могли выбраться в течение трех недель, так как море в том месте оказалось полностью забито льдом. Все было настолько печально, что возникали даже мысли о том, что это никогда не кончится, наша лагуна совсем замерзнет, мы останемся без еды и топлива, а дальше — вообще одному богу известно, что там будет.
Короче, мы оказались в совершенно безвыходной ситуации, в тяжелейших бытовых условиях, и единственным нашим развлечением, кроме прослушивание радио на коротких волнах, стал просмотр по десятому разу фильмов, записанных на наташкин ноутбук.
Конечно же, собираясь в поход, мы взяли с собой все лучшие фильмы, созданные человечеством, а именно: «Безумный Макс» 1, 2, и 4; «Табу», «Апокалипсис», и еще кое-какие сериальчики. Однако, все они к тому моменту уже были пересмотрены, и оставалась только «Клиника».
Помню, как каждый божий день мы занимались тем, что ходили по сырой холодной тундре вокруг нашего залива, смотрели на бесконечное ледяное поле, простирающееся до самого горизонта, потом отправлялись на заброшенную погранзаставу, где ковырялись в гнилом тряпье, бумагах и ржавом железе, а вечером возвращались на лодку, готовясь погрузиться в жизнерадностную иллюзию фильма из солнечной Калифорнии.
К тому времени мы уже полностью потеряли всякие надежды на благополучный исход нашего похода, и даже на море я смотрел не ради того, чтобы увидеть как лед уходит, а исключительно чтобы убедится, как его становится все больше и больше.
И вот я заливал в генератор порцию бензина, запасы которого постепенно иссякали. Это, конечно, было неприятно, но я тогда уже просто на все плюнул — самым важным для нас стало поддерживать себя хоть в какой-то более-менее нормальной психологической форме. Затем я дергал за стартер и лез скорее в каютку, деревянный гробик, абсолютно сырой, провонявший плесенью, но все-таки теплый и очень родной пузырек относительного комфорта среди ледяной воды, болота и мертвых пляжей.
Там меня ждали пустые блины, доктор Кокс, Джей Ди, Терк, и прочие полюбившиеся персонажи. И так мы смотрели это совершенно фантастическое зрелище под тарахтение генератора и звук трущихся о борта льдинок, серию за серией, напрочь растворяясь в том, что видели на экране, прихлебывая это дело разведенным спиртом и закусывая блинами.
Однако, как бы ни было хорошо смотреть сериал, потом все-таки наставал момент, когда кому-то требовалось вылезти в кокпит. И тут-то происходил тот самый душевный раскол — то, что я считаю сильнейшим эффектом от просмотра «Клиники». Не было никакой Калифорнии, никакой развеселой больницы с прикольными работниками. Не было радости и прекрасных перспектив — вокруг виднелась только мутная линия берега, размываемая туманом и сумерками; было холодно, противно и смертельно тоскливо. Только одинокий белый медведь, бредущий вдали в сторону моря вносил хоть какое-то разнообразие в эту серость, но и он был врагом, угрозой, и вообще самым ненавидимым нами существом во всей Арктике.
В конце концов, из-за вот этих вот ежевечерних «разрывов шаблона» мы оказались просто не в состоянии смотреть «Клинику». Фильм причинял слишком много страданий. И по сей день у меня остались очень яркие воспоминания об испытанных тогда чувствах. Поэтому как бы ни были симпатичны мне герои сериала — пересмотреть я его все равно больше не смогу, потому как сразу вспомню ту безысходность, смертную тоску и забитое льдом море. И именно поэтому я считаю «Клинику» одним из сильнейших кинополотен, когда-либо созданных человечеством.
