Недавно я делился своими опасениями о том, что РЖД использует ситуацию с пандемией как удобный повод для сокращения непопулярных рейсов. Тогда в комментариях многие меня критиковали, утверждая, что я сгущаю краски и что в управлении пассажирскими перевозками работают профессионалы, которые действуют исключительно в интересах пассажиров.
Однако, наблюдая за постоянно растущим списком отмененных составов, я всё больше убеждаюсь в своей правоте. Под предлогом борьбы с последствиями коронавируса и снижения пассажиропотока ликвидируются не только убыточные маршруты, но и социально значимые направления, не имеющие альтернатив в виде других поездов.
Экономика против социальной функции
С экономической точки зрения все железнодорожные маршруты можно условно разделить на две категории. Первая — это прибыльные и востребованные линии, которые приносят компании доход. Вторая — социальные направления, большинство из которых было закрыто ещё в эпоху Якунина, но кое-что всё же уцелело. Сейчас пришёл черёд и этих оставшихся маршрутов.
Пример Осташкова: как город теряет связь с внешним миром
Возьмём, к примеру, поезд №189/190, связывающий Санкт-Петербург и Осташков. Этот тверской город на живописном берегу Селигера уже практически остался без железнодорожного сообщения. Прямой состав до Москвы отменили несколько лет назад. Единственной нитью, связывающей его с «большой землёй», оставался этот поезд до Петербурга да пригородный маршрут Великие Луки – Бологое, проходящий через Осташков.
Причём поезд на Петербург и так ходил с минимальной частотой — раз в неделю в летний сезон (по пятницам из Северной столицы и по воскресеньям обратно) и в праздничные дни. Основными его пассажирами были дачники, часто пенсионеры с семьями, стремившиеся добраться до своих участков, а также местные жители, ездившие к родственникам в мегаполис.
Теперь и этот состав окончательно отменён — формально из-за «снижения пассажиропотока» на фоне пандемии.
Парадокс с точки зрения здоровья населения
Давайте посмотрим на ситуацию не через призму экономической эффективности перевозчика (для которого этот маршрут и так был малоприбыльным), а с точки зрения защиты здоровья людей. Поедут ли горожане на природу в условиях продолжающейся угрозы заражения? Несомненно! Заинтересованы ли власти в том, чтобы люди могли безопасно покинуть скученные города и провести время на свежем воздухе, где риск инфицирования значительно ниже? Безусловно. Однако из-за отмены поезда людям придётся выбирать гораздо более рискованные способы передвижения — автобусы или сложные комбинации с пригородными электричками, где вероятность заразиться в пути многократно выше.
Рыночная логика против социальной ответственности
Конечно, мы живём в эпоху тотального господства рыночных отношений, и РЖД давно внушило нам мысль, что экономически нецелесообразный поезд не имеет права на жизнь. Но я знаю, что существуют страны, где железная дорога рассматривается не только как бизнес, но и как важный социальный институт. Там правительства чётко осознают, что некоторые сферы, включая транспортное обеспечение отдалённых регионов, необходимо субсидировать, несмотря на их убыточность.
Повторюсь: когда я поднимал эту тему ранее, в комментариях находились люди, которые пытались убедить меня, что маршруты, не пользующиеся спросом, не нужны, и что гибкое руководство РЖД восстановит всё, как только появится достаточный пассажиропоток.
Вероятно, высокодоходные и хорошо заполняемые направления вроде московско-петербургского или маршрутов на юг действительно вернут. Но что будет с такими редкими, но жизненно важными линиями, как путь до Осташкова, — большой вопрос. За этим процессом стоит наблюдать очень внимательно.