Путешествуя на буханке-кемпере по Финляндии, на одну из ночевок мы решили встать недалеко от дороги, в лесу. Увидев понравившийся проселок, отходивший от основного грейдера, мы свернули на него. Судя по нетронутому снегу, никто тут давно не ездил. От этого проселка отворачивала еще одна колея, проложенная среди кустов — туда-то мы и забрались, но тут же оказались на другой заснеженной и давно не езженой дороге. Место было живописным и укромным, поэтому мы решили там остановиться. Правда, когда я осмотрелся на месте будущего лагеря, то неподалеку увидел торчащую из-за бугра крышу дачного дома, но коли уж сюда давно никто не ездил, то вряд-ли мы с кем-то здесь повстречаемся и кому-то помешаем.
В Финляндии есть такая фишка, что всегда ясно, скрывается ли какое-нибудь жилье в конце подобной дорожки: на этих отворотках, если они обитаемы, всегда стоит почтовый ящик. Иногда их бывает целая гроздь, а это значит, что где-то там за елями скрывается маленькая деревенька.
Мы до такого ящика, относящегося к этому дому, по основной дороге не доехали, а свернули чуть ранее. Однако, он совершенно явно сейчас пустовал, а потому я был совершенно спокоен по поводу нашего соседства. Хотя, меня слегка волновало, что, может быть, мы как-то неправильно заехали сюда, помяв елочки; и вообще, хрен его знает, можно ли кататься по таким дорожкам, ведущим к частным домам.
Близился вечер, ничего плохого не происходило, мы сидели как мыши под веником, и когда начало смеркаться решили прилечь поспать на часок перед ужином. Все-таки прошедшие дни были наполнены большим количеством событий, и это изрядно утомило нас.
Не знаю, сколько времени прошло, но уже в сумерках я вскочил с дивана от требовательного стука в лобовое стекло. Мне в лицо светил фонарь, и какой-то человек в форме пытался разглядеть, что же происходит внутри кемпера. Слава богу, что я поленился вешать передний занавес, а то он ничего не увидел бы и занервничал. Человек что-то крикнул, я не понял что именно, и пока я трясущимися руками пытался натянуть ботинки, он не спускал с меня глаз. Тогда же там появился и кто-то второй. «Угу, стандартный наряд полиции — мужик и тетка», подумал я. Ботинки наконец поддались мне, я открыл дверь и спрыгнул на снежок.
Девушка-полицейская как-то явно дернув руку к кобуре своего «Тазера», отступила за машину, будто бы я какой-нибудь зомби, следующим прыжком намеревающийся броситься на них, и оттуда выкрикнула — «Итс э полииси!». Я тоже понял, что не стоит пугать этих людей резкими движениями, и ответил, что, мол, «итс окей» и «ай эм хиа», и вообще — «хэллоу!». Полицейские видимо поняли, что не стоит ждать ничего другого от только что разбуженного и не готового к такому повороту событий человеку (я явно выглядел не совсем адекватно), и с опаской вышли из-за буханки, уже не держа руки на кабурах и убрав свой фонарь. «Ду ю спик инглиш?» — нарочито разборчиво и по слогам спросила девушка. Я скорчил соответствующую рожу, покрутил в воздухе рукой, и ответил — «пур» — мол, плохо говорю, но все-таки изъясняться могу.
Разглядывая здешних стражей порядка, я отметил про себя, что и на границе, и тут, в органы будто-бы специально подбирают сплошь образцово-показательных нордических богатырей. Полицейские были молоды, крепки, в общем имели образцовую внешность. Вообще, на них было довольно приятно смотреть. Кстати, и в Швеции, и в Финляндии, в отличие от России, полиция всегда выглядит как-то нарочито воинственно: вечно они в этих своих тактических штуках, с отвисающими во все стороны пистолетами, подсумками и прочими модными примочками.
У меня были спрошены документы, которые я тут же достал из кармана, и заодно попросил Наташку дать свой паспорт. После этого полицейские уже явно поняли, что я не какой-нибудь страшный преступник, а простой турист, хоть, может быть, и не совсем привычный для них. «А нэйбор… Коллед ас… А криминал», медленно и выразительно объясняла девушка, жестикулируя, и явно стесняясь того, что она говорит по-английски ничем не лучше меня. Мол, в полицию капнул сосед владельца дома, неподалеку от которого мы оказались. Я про себя думал, что это очень типично для Скандинавии.
Чувствуя, как обстановка на глазах разряжается, помогая себе руками, я объяснял, что я, конечно, никакой не «криминал», и что это у нас «джаст э трип ту Лапландиа эраунд ол зе Финланд» — мол, мы не банда цыган, вскрывающих дачи добропорядочных граждан, а просто путешествуем. Парень-полицейский услышав, что мы хотим проехать через всю страну преимущественно по грунтовым дорогам, похоже, был впечатлен, и даже как-то особо уважительно покивал. Он пояснял мне что-то в том духе, что «ты же сам понимаешь, машина с иностранными номерами, в таком неожиданном месте, у кого-то не выдержали нервы, но все в порядке».
После этого девушка задала мне стандартные вопросы: во сколько мы сюда приехали (взяв в руки воображаемый руль, и издав звук «дрррр»), на сколько планируем остаться, где были, и куда направляемся дальше. Я сказал, что приехали мы сюда в четыре часа пополудни, а уедем завтра около девяти, заодно достал из машины телефон с навигационной программой и показал пройденный маршрут наглядно. Все эти языковые проблемы сильно забавляли всех нас троих, поэтому нашей групповой пантомимой мы занимались исключительно сквозь какие-то нелепые смешки.
Пока девушка носила наши документы на проверку в свою машину, то я, как мог, попытался выяснить у сотрудника, ничего ли я не нарушаю, катаясь здесь. Вообще, этот вопрос меня волновал с того момента, как мы пересекли границу. Полицейский мне отвечал, что все отлично, и ты, мол, выбрал просто идеальное место для стоянки. Я сам читал всевозможные руководства для туристов, издаваемые финскими властями, и там как раз что-то расплывчато говорилось о том, что лучше всего ставить лагерь там, где не видно тебя, и где никого не видишь ты. На мой вопрос о том, законно ли ездить по таким еле-заметным колеям, поросшим кустами, тот отвечал, что ничего страшного в этом нет, и главное, чего я не должен делать — это причинять сильного вреда окружающей среде. Ввиду нашего обоюдного плохого владения английским, он не смог более подробно все это раскрыть.
В конце концов, меня перестало потряхивать от пережитого стресса, а девушка-полицейская вернулась с нашими документами. Мне сказали, что все окей, и извини за беспокойство, катайся сколько влезет. Работники полиции помахали руками, сказали «гуд бай», и на том пошли к своей машине, скрытой от меня за деревьями, что-то на ходу обсуждая. А я полез греться в буханку.