Когда религиозная организация начинает напрямую участвовать в политике на национальном или международном уровне, это обычно указывает на одну из двух ситуаций: либо мы имеем дело с теократией, как в Иране, либо находимся в историческом периоде, напоминающем Средневековье.
Но есть и третий, особый случай — Русская Православная Церковь, которая создала свою собственную модель участия в мирских делах.
Политический фронт РПЦ
По уровню вовлеченности в политические процессы современная православная церковь в России не имеет аналогов. Её высшее руководство, включая самого Патриарха и ближайших иерархов, постоянно присутствует в публичном поле. Они выступают с трибун, дают интервью на телевидении, участвуют в различных форумах и съездах, выдвигают законодательные инициативы, дают оценки текущим событиям, критикуют и осуждают. Их деятельность выходит далеко за пределы духовных вопросов — они стремятся к встречам с высокопоставленными иностранными политиками, говорят о защите от внешних угроз и активно действуют на международной арене.
Мотивы и выгоды
Такая активность, безусловно, увлекательна и создаёт громкий резонанс. Но за этим стоят и более прагматичные причины: помимо почёта, это приносит реальные дивиденды и укрепляет влияние. Церковь отчётливо понимает, что в условиях современной России недостаточно просто иметь финансовые ресурсы и неформальный авторитет — необходима реальная, публичная власть. Именно к этому она и стремится.
Ярким примером служит недавняя инициатива под названием «стратегия народосбережения». Это комплекс предложений, затрагивающих изменения в законодательстве, ипотечном кредитовании и налоговой системе. (Ссылка). Несмотря на некоторую расплывчатость формулировок, сама подача проекта чётко демонстрирует амбиции: Патриарх позиционирует себя как самостоятельную и значимую «ветвь власти».
Контекст и особенности
Безусловно, влияние религиозных институтов на политику — явление не уникальное. В той же Таиланде буддийские монахи часто выступают в роли «серых кардиналов». Папа Римский, являясь духовным лидером для более чем миллиарда католиков, также обладает колоссальным влиянием, однако его действия обычно лишены излишней помпезности и носят более сдержанный характер.
Православный мир, даже если условно записать в него всё население России, насчитывает около 200 миллионов верующих. Формальный центр мирового православия, как известно, находится в Стамбуле (Константинополе). Поэтому сфера сугубо церковного влияния для РПЦ объективно ограничена. Но разве это когда-либо было серьёзным препятствием?
Тем более когда на высшем государственном уровне звучат призывы, например, о защите христиан Ближнего Востока. (Ссылка). Речь здесь, конечно, идёт не только о духовной миссии, но и о вполне конкретной политической линии. Я говорю не о Боге, я имею в виду указания, исходящие от Владимира Путина.