Сегодня Занзибар известен миру как райский уголок с бирюзовыми водами, белоснежными пляжами и родина легендарного Фредди Меркьюри. Однако за этой идиллической картинкой скрывается мрачное прошлое, о котором мало кто задумывается. Всего пару веков назад этот остров был местом, где для сотен тысяч людей заканчивалась свобода и начиналась жизнь в неволе, а для многих — и сама жизнь.
Сложно представить, глядя на современные отели и пальмы, что здесь когда-то находился один из крупнейших невольничьих рынков, через который прошли миллионы судеб.
Надпись на стене: "Бывший невольничий рынок. Вход $5 или 7000 танзанийских шиллинга с человека. Добро пожаловать"
Сегодня на месте, где когда-то торговали людьми, возвышается собор. Рядом с ним разбита небольшая площадь, где установлен мемориал в память о жертвах работорговли — немой свидетель страданий, которые здесь пережили.
Корни работорговли: спрос рождает предложение
Активная колонизация европейцами территорий Индии и Юго-Восточной Азии привела к появлению огромного числа плантаций, владельцы которых остро нуждались в дешевой и выносливой рабочей силе. Аналогичная ситуация сложилась и в Америке. Чтобы удовлетворить этот растущий спрос, в Африке были созданы целые сети невольничьих рынков. Если с западного побережья континента людей отправляли через Атлантику, то с восточного, включая Занзибар, путь лежал в страны Азии.
Кирпич в камерах рабов. Изготовлен в Глазго. Хотя, скорее всего, по технологии из Глазго
В XIX веке Занзибар находился под властью султана, при котором работорговля не просто существовала, а активно процветала. Специальные экспедиции уходили вглубь континента, к Великим Озерам, возвращаясь оттуда не только с золотом и слоновой костью, но и с живым товаром — людьми, навсегда оторванными от родных земель.
Камера, куда помещались рабы перед продажей на рынке
Тактика работорговцев: разобщение и подавление воли
Торговцы людьми применяли жестокие, но продуманные методы контроля. Партии рабов намеренно формировали из представителей разных племен, не понимавших языка друг друга. Это лишало их возможности сговориться, сплотиться и организовать восстание. Еще более бесчеловечным был прием разлучения матерей с детьми, чтобы лишить женщин эмоциональной опоры и сделать их более покорными и сосредоточенными на тяжелом труде.
Перед тем как вывести на продажу, людей запирали в двух тесных подземных камерах. Там не было никаких удобств, даже элементарных туалетов, а крошечные окна больше напоминали бойницы и почти не пропускали свет.
Многие не выдерживали таких условий. Они умирали еще до аукциона — от удушья в душном помещении, от голода, от болезней, которые мгновенно распространялись в антисанитарии. Последним, что видели некогда свободные охотники африканских саванн, были заплесневелые стены подвала и тонкие лучи света, едва пробивавшиеся сквозь узкие проемы.
Впрочем, наиболее уязвимыми были, конечно, женщины и дети, чьи жизни обрывались здесь чаще всего. Ежегодно через эти мрачные камеры проходило до 50 000 человек. Для каждого из них это место становилось порогом, за которым оставалась родная Африка и начиналась неизвестная, полная страданий судьба.
Память и современность
Сегодня на месте настоящих ям, где содержали людей, установлены скульптуры, изображающие скованных рабов. На их шеях — настоящие железные ошейники того времени, соединенные тяжелыми цепями. Эти артефакты — немые свидетели ужасной эпохи.
И как ни горько это осознавать, эта эпоха не канула в Лету окончательно. В некоторых африканских странах рабство было законодательно отменено лишь в начале XXI века, а его скрытые формы, увы, существуют до сих пор. Это тяжелая правда, в которую трудно поверить, глядя на современный мир.
Вот такая грустная, но важная страница истории. Впереди еще много материалов о Танзании и ее уникальных местах, поэтому подписывайтесь на канал, чтобы ничего не пропустить. Буду благодарен, если вы поддержите этот материал лайком — для меня это знак, что тема была интересной и важной для вас.
Возможно, вам также будет интересно взглянуть на мою подборку фотографий, показывающих Занзибар не с парадной, рекламной стороны, а таким, какой он есть в своей повседневной жизни.
