Наконец-то я могу с тобой поздороваться! Так вот ты какой, город моей давней мечты! Сколько лет я хотела произнести эти слова.
Город в полях
Среди бескрайних полей и лугов Суздальского Ополья, на древней Владимиро-Суздальской земле, притаился город Юрьев-Польский. Он всего на пять лет моложе Москвы, и основал его тот же князь — Юрий Долгорукий.
Как бы ни спорили историки и экскурсоводы, сегодня местные жители называют его именно Юрьев-Польский. Варианты с ударением на «о» или «и» остались в прошлом, став частью местных легенд и топонимических споров. Это как с Аничковым мостом в Петербурге — можно блеснуть знанием, но в обиходе люди говорят, как привыкли.
А название «Польский» здесь совершенно оправдано: куда ни глянь — поля. Летом это раздолье, а зимой — настоящее испытание: метели заметают дороги так, что лучше лишний раз не рисковать.
Жизнь в глубинке
Сейчас в Юрьеве живёт около 18 тысяч человек. Эти люди прикипели к своему городу намертво — кажется, их можно отскоблить только наждачной бумагой. И это несмотря на все трудности российской глубинки. Они не бегут, а остаются.
Вдумайтесь: всего 180 километров от Москвы — и уже глубинка. Дремучая сторонка. Так живёт настоящая Россия.
Молодёжь и те, кто поактивнее, уезжают во Владимир. Некоторые даже ездят туда на работу каждый день — 70 километров в одну сторону. Утешают себя тем, что в Москве на дорогу тратят ещё больше времени. Зарплаты, говорят, во Владимире такие же, но некоторых манит аура большого города и призрачные надежды на другую жизнь.
А здесь остаются неспешные, улыбчивые люди, которые смотрят тебе прямо в душу. Русская провинция. От неё щемит сердце — почему, не знаю. Бывает даже стыдно уезжать отсюда в свою другую жизнь. Наверное, это тот самый феномен, который сыграла Ксения Раппопорт в «Юрьевом дне».
Память и забвение
В городе есть несколько небольших предприятий. Вот уже сто лет ткут жаккардовые махровые полотенца — по 70 рублей штука. Наверное, госзаказ — по доброй воле такие в дом не купишь. Есть предприятие связи. Во время войны здесь день и ночь выпускали катушки для полевых телефонов, а в одной из школ размещался госпиталь.
Главная улица названа в честь земляка — Василия Ивановича Шибанкова, подполковника-танкиста, Героя Советского Союза. Участник боёв на Халхин-Голе и у озера Хасан, выпускник академии имени Фрунзе. Настоящий прообраз офицера Трофимова из фильма «Офицеры» — и по судьбе, и по духу.
После академии он командовал танковыми бригадами под Брянском, Воронежем, в Донбассе. Командир, который вёл бойцов личным примером. Потрясающая история связана с боями за Донбасс в феврале 1943-го: зима, степи, изнуряющие танковые сражения. Шибанков организовал пехотное ополчение из 600 местных жителей и бывших военнопленных. А противником была дивизия СС. В его командирский танк попал снаряд... Похоронен в братской могиле. Сегодня его именем названа улица в Красноармейске Донецкой области.
А в центре Юрьева-Польского — белоснежный, пронзительный каменный мемориал землякам, павшим в той войне. Повсюду Россия делала для Победы всё, что могла. Всё, что могла... И повсюду лежат её сыновья.
Монастырь, который ждёт
Желание увидеть этот город появилось лет десять назад, когда я впервые посмотрела фильм Кирилла Серебренникова «Юрьев день». Сюрреализм, каменная красота древних храмов, белые монастырские валы и убитая реальность без надежд.
Сегодня Михайло-Архангельский монастырь, по башням которого металась героиня Раппопорт, выглядит иначе. Что-то в строительных лесах, что-то ободрано до красного кирпича... Белого каменного чуда нет. Разве что собор Михаила Архангела XVIII века стоит вполне прилично, да административный корпус музея. А стены и башни — XIII века. Их разорял Батый, потом поляки в Смутное время.
Оказывается, шесть лет назад здесь началась масштабная реставрация: поставили леса, ободрали штукатурку... А потом деньги кончились. Ждём-с. Как это по-нашему — размахнуться, а средств не рассчитать.
Но за территорией музея-монастыря горожане следят: чисто, цветы, дети на пленэре.
Четыре человека и вера
Насельников в монастыре — два монаха. Один живёт в башне, другой — в административном корпусе. Есть ещё иеромонах, но он приходящий, живёт в городе. И настоятель из белого духовенства — тоже в городе. Вот и весь клир древней обители, основанной в XIII веке князем Святославом Всеволодовичем — четыре человека.
И всё же здесь теплится живой огонёк веры. Бабушки-прихожанки кротко стоят на службах. В храм пускают всех — и в платочках, и без, и в юбках, и в брюках. Попрошаек нет. Храм отапливается углём — прямо у входа лежит куча чёрного «паровозного» угля, жирный штрих к белому зданию.
Я не устаю удивляться судьбе древних монастырей России. Даже переданные Церкви — пусты. В Ферапонтово — один монах. В Кирилло-Белозерском — пять... Это данные трёхлетней давности, но вряд ли что-то изменилось. Зато в Москве, на Красной площади, монастыри не пустуют... Неужели за Россию надо молиться в основном вокруг Кремля? Не хочу святотатствовать, но как-то так получается.
Ветер с полей
А Владимирская земля прекрасна. Есть на что посмотреть. И нет слов, чтобы описать то, что чувствуешь. Всё будет ложью. Всё банально. Разве что пару строк для памяти.
Этот городок стоит особняком. Отдельная судьба, не парадная. Какая-то щемящая душу забытость — а всего-то 180 км от Москвы и 70 от Владимира.
Центр города чисто выметен — люди делают, что могут. Цветы кругом. И ветер, ветер, ветерок. Потому что поле. Зимой здесь студёно. Местные просят не приезжать с открытыми щиколотками.
Какое достоинство у тех, с кем нам довелось познакомиться! Мы везде получали от этих простых людей больше, чем ожидали.
Жители спешат по своим делам. Дамы всех возрастов — все в штапельных платьях в пол, рукава развеваются на ветру. Удивительно мило и к месту — пойду и себе такое куплю.
Рядом с вечностью «течёт потихоньку Колокша-река, век от века почти не меняясь».
Про Георгиевский собор будет отдельный рассказ — чудо чудное... И опять слов не хватит. Я уже знаю. Ну, разве что пара абзацев для памяти.
фото автора, июнь 2021
©️ 2021 Мила Тонбо
Больше интересных статей здесь: Путешествия.
Источник статьи: Так вот ты какой!. Юрьев-Польский.