Туристическое сообщество сейчас бурлит: все обсуждают и резко критикуют заявление официального представителя МИД Марии Захаровой, которая напрямую связала финансовое положение человека с его правом на зарубежные поездки.
«Я всегда исходила из простого правила: если у человека есть средства, он хорошо одет, летает самолетами — у него такие возможности есть. А те, у кого денег нет, путешествуют как могут — автостопом, ни на что особо не претендуя... Сейчас же всё как-то смешалось», — поделилась своим взглядом Захарова.
Реакция не заставила себя ждать: уже собирают подписи под петицией, требуют отставки чиновницы...
А может, зря торопимся с выводами?
Я не говорю, что полностью согласен с её точкой зрения. За время жизни за границей я повидал всяких путешественников. Встречал и таких, кто на улицах Таиланда, со шляпой для подаяний в одной руке и новейшим айфоном в другой, просит денег «на завершение кругосветного путешествия». Видел и тех, кто использует собственных детей, жонглируя ими на улицах Куала-Лумпура, чтобы вызвать жалость и обеспечить себе жизнь в постоянных странствиях.
Но суть в другом. Это мнение — не личная позиция одной лишь Марии Захаровой.
Мнение большинства, которое не принято афишировать
Достаточно заглянуть в комментарии под любой моей статьёй, или под постом любого тревел-блогера, а уж тем более человека, постоянно живущего за рубежом. Вы откроете для себя много нового о том, что на самом деле думают многие соотечественники о заграничных поездках. И на этом фоне формулировки Захаровой покажутся вам образцом дипломатичности и сдержанности.
Не все, но очень значительная часть россиян испытывает искреннюю неприязнь к тем, кто может позволить себе выехать за границу или, чего хуже, уехать насовсем. Часто дело даже не в деньгах, хотя финансовая составляющая, конечно, важна — одни копят годами, другие находят возможность ездить чаще. Это, в сущности, и есть свобода личного выбора.
Мы, те, кто болеет страстью к путешествиям и не всегда находит общий язык с российскими реалиями, — немного другие.
А «других» не любят. Ни в народе, ни, как выясняется, в высоких кабинетах.