Эта фраза, прозвучавшая от губернатора Курганской области, заставляет задуматься. К сожалению, запись его прямой линии во «ВКонтакте» оказалась недоступна, поэтому сложно судить о контексте и интонации. Были ли в его словах сожаление и горечь? И если да, то о чём именно он сожалел — о том, что для личного обогащения больше нет ресурсов, или о том, что происходит с регионом и страной в целом?
Фраза, ставшая диагнозом
Как бы то ни было, выражение получилось ярким, ёмким и невероятно точным. Оно прекрасно описывает российскую провинциальную действительность и вполне достойно того, чтобы стать новым мемом, отражающим суть происходящего.
Возможно, неосознанно или «по Фрейду», губернатор Вадим Шумков (кстати, выпускник юрфака Томского университета, как и я) подвёл итог региональной политике последних двадцати лет. Иначе как системным воровством эту политику и не назовёшь.
Пример родного Томска: как «оптимизировали» промышленность
Взять, к примеру, мой родной Томск. Из двух десятков некогда крупных и значимых промышленных предприятий сегодня по-настоящему работающих можно по пальцам пересчитать. Их попросту разворовали: выкупили за бесценок, довели до банкротства, вывезли и продали всё ценное оборудование, а на освободившихся землях построили торговые центры и жилые комплексы. Причём за этими проектами обычно стоят не местные предприниматели, которые в этой схеме выступают лишь в роли посредников, а конечные бенефициары из столицы.
Бюджетная система как инструмент перераспределения
Хитроумная налоговая и бюджетная система — это тоже часть схемы по перекачиванию ресурсов. Регионы оставляют себе лишь сложно собираемые крохи, в то время как основные финансовые потоки — НДС и налоги на добычу полезных ископаемых — уходят в федеральный центр, к тем же самым столичным выгодополучателям. А получить налог на прибыль с предприятий, которых, как я уже говорил, попросту не осталось, — задача из разряда невыполнимых.
В качестве компенсации регионам навязывают всё возрастающий объём социальных обязательств перед населением, не предоставляя для их выполнения достаточных средств.
Местные власти подбирают крохи
Местные элиты вынуждены довольствоваться тем, что осталось. Те же миллиарды, о которых недавно говорили в связи с губернатором Сахалина, — сущие копейки на фоне колоссальных сумм, которые ежегодно извлекаются из недр сахалинского шельфа и отправляются прямиком в федеральную казну.
И вот когда на местах действительно «красть уже нечего» и, как говорится, «всё украдено до нас», люди начинают массово уезжать. Этот исход населения вызывает у президента искреннее, почти детское удивление, которое он недавно и высказал в одном из своих публичных выступлений. Но, кажется, причины этого исхода как раз и заключены в той самой ёмкой фразе курганского губернатора.