Мне довольно много раз случалось в моей жизни летать. Не могу сказать, что мне это нравится. Некоторые люди получают от полёта удовольствие, наслаждаются им и восторженно охают, когда самолёт закладывает вираж.
Я не из тех. Я из тех, кто до последней крошки съедает поданный мне на борту обед, пессимистически полагая, что это может быть моя последняя трапеза.
До полёта я стараюсь две ночи не спать, что сил хватило ровно на то, чтобы войти в самолёт и занять кресло. Предпочитаю глубокий сон глубоким переживаниям и мыслям "почему потеют иллюминаторы" и "не сильно ли трясётся крыло?"
Обычно всё обходится довольно спокойно. Но как-то раз полёт прямо-таки не задался. Мы летели из Дар-эс-Салама. Вылет был в ночь. У нас был очень насыщенный тур, так что я предвкушал ностальгические сны о Танзании под мерный гул самолётных двигателей.
Однако сразу после взлёта командир экипажа объявил о турбулентности и нас начало потряхивать. Дочка, которая до этого с турбулентностью не сталкивалась, начала волноваться. Я успокоил, что это временно, и даже сообщил, что ни один самолёт от турбулентности ещё не погибал.
В ответ на мои слова турбулентность усилилась, командир скомандовал стюардессам занять свои места. Те сели на откидное кресло, пристегнулись и зачем-то побледнели. Мы тоже, на всякий случай последовали их примеру. Тем более, мы уже сидели, были пристёгнуты и оставалось только побледнеть.
Я окинул взглядом салон и отметил, что сегодня какая-то особенная ночь, и никому из пассажиров не спится.
От скуки я стал смотреть на экран бортовой мультимедийной системы, где показывалась карта и местоположение нашего самолёта. Я попробовал себя успокоить: "Сейчас долетим до Сахары и турбулентность уляжется, там ведь совсем другой климат". Но турбулентность была иного мнения и укладываться не собиралась.
Тогда я подумал, что мы сейчас перелетим Сахару, и уж над Средиземным морем погода уж точно должна отличаться. Время тянулось очень медленно, мне казалось прошла неделя, прежде чем значок нашего самолёта коснулся носом границы Средиземного моря. – НИКАКИХ ИЗМЕНЕНИЙ.
У меня даже сложилось мнение, что карта врёт. И мы летаем по кругу в Танзании. Мы пролетели половину Африки, Средиземное море, и нас всё также трясло, будто самолёт бился эпилептическом припадке.
"Альпы, вся надежда на Альпы!" – я снова продолжил следить за картой. Но! Похоже, мы летели во Всемирный День Турбулентности.
Весь путь от Дар-эс-Салама до Амстердама нас трясло (и самолёт тоже) так, что мой крепкий агностицизм перерос истовое христианство, и впервые в жизни хотелось от всей души помолиться.
Мы приземлились в Скипхоле, и продолжили ждать нашего рейса в Москву. Откуда потом ещё нужно было лететь в Ростов.
В Москву летели без турбулентности (видимо в Восточной Европе её не отмечали в тот день). Зато на подлёте нас встретила гроза и сильный боковой ветер. Мы смотрели в иллюминатор и понимали, что промахнёмся мимо полосы, у самой земли взлетели, и ушли на второй круг.
Что бы нам не показалось мало (а нам и не казалось, просто никто не спросил) со второй попытки мы тоже не сели. Позже мы узнали, что два борта улетели в Питер, приняв решение не садиться. Но нашему командиру, похоже, очень нужно было в Москву, и он верил, что третий раз волшебный.
Жена шепнула на ухо, что если мы всё-таки приземлимся (удачно), то она сдаст билеты и поедет домой на поезде...
Но пока мы ждали вылета домой, в Москве распогодилось и мы решили, не сдавать билеты. Тем более, что третий раз – волшебный. :)
Вот такая история. Поддержите её лайком, если она вас развлекла. И не забудьте подписаться на канал, если хотите следить за другими моими историями и очерками.
Вас также может позабавить рассказ, как мы подожгли съёмную квартиру в Париже.
